– Франц фон Каппель?! Кабан?! Твой дядя?! – вдруг взревел старший Отто. – Да я его знаю! Отличный воин! Третьего года тому… Или четвёртого? Мы тогда воевали в Росталоне! Как рубились! Как рубились! Признаться, задал я ему жару! Весь щит изломал! Я его только было достал шестопёром, но тут дали сигнал об окончании боя. Мы, конечно, победили. Наши между собой договорились, а на прощание устроили пир. Вместе напились и пошли… – тут барон взглянул на дочь, – и подружились. Обязательно ему гонца отправлю! Вот ведь правду говорят: "не знаешь, где найдёшь и где потеряешь". Племянник Кабана у меня в замке! За это обязательно надо выпить.
После тоста и ещё получаса воспоминаний дошла очередь до подарков. Я достал свёрток, снял кольцо, выхватил платок, пропустил его сквозь перстень и одним движением накинул его на плечи смутившейся Виолы. Стилеты без промедления разобрали братья. Отто сразу схватил яшмовый, а Ханс бирюзовый. Барон задумчиво посмотрел на меня:
– Больно скорый ты. Второй раз в замке, а уже… Впрочем, племянник Кабана… И Виоле на помощь пришёл… Ладно… Пусть… И сынам ты понравился. Ну-ка, дочка покажи, что твой поклонник тебе подарил! Встань, пройдись.
Девушка встала и медленно подошла к отцу.
– Хорош плат, – выдал тот своё решение. – Сядь, поговори с парнем. Я разрешаю.
Братья в это время меня шумно благодарили, но когда их сестра села рядом со мной, отошли показать стилеты отцу, а девушка вдруг призналась:
– Вообще-то, я колдунья, как мама. Но боевых заклинаний не знаю. Я вообще их мало знаю. Из-за колдовства Люци меня и ненавидит. И вообще ко мне многие настороженно относятся.
– Вы это говорите волшебнику? Знаете, как к нам относятся?
– Да, но… Ещё я, как и мамочка, взяла себе в Патроны Рубиновую Леди, Ви Ясс. Её многие не любят и боятся.
Вытаскиваю из-за пазухи кулон со знаком моей богини.
– Вы это видите? Суровая Госпожа и моя покровительница.
– Да?! А я думала, что вы поклоняетесь Бокобу! И ещё у меня дурацкое имя – Виола, как музыкальный инструмент. Меня даже дразнили Виолончелью!
– Имя моей мамы – Виолетта. Почти как ваше. И оно совсем не дурацкое.
– Ой! Я не знала. Вы её помните?
– Нет. Когда убили моих родителей, мне было около года.
– Бедненький! Я вам так сочувствую! – Девушка ещё больше покраснела. – У меня безумно много веснушек… даже на теле. Это некрасиво, да?
– По-моему, очень красиво. Особенно при таких струящихся медных волосах и зелёных глазах. Счастлив будет тот, кому вы разрешите их перецеловать.
– Вы мне льстите! И такое неприлично говорить невинным девушкам!