– Адептка Лэсарт, подъём и на выход! – Команда прозвучала из уст крепыша-целителя.
– Я уже здорова, господин Дорин?
– Вы волшебным образом исцелились, едва растянулись на койке.
Мрачное осуждение заставило меня вымученно улыбнуться. Что ж я поделаю, если Икар не выдержал и пары часов и вернул мне магию раньше, чем мы договаривались?
– Вы не представляете, насколько волшебно на меня действует внеплановый сон!
Целитель шутку не оценил и удалился в палату к стонущему первокурснику. Я же быстро сменила больничную пижаму на униформу и выскользнула из палаты.
– Адептка Лэсарт, рад видеть вас в добром здравии.
Предельно вежливый тон мастера Наори Шана заставил замереть. Нехорошее предчувствие царапнуло изнутри.
– Мне уже лучше.
– Да-да. Хороший сон и удобная кушетка способны творить чудеса. Не возражаете, если я провожу вас?
– Я не против.
Мы вышли из лазарета и направились по аллее к замку. Некоторое время шли молча, а потом мастер Наори Шан вдруг остановился и кивнул на ближайшую лавочку.
– Присаживайтесь, поговорим.
– А о чем? – вмиг насторожилась я.
– О феноменальных свойствах ирса, о которых только и говорит магистр Ириэль.
Несколько недель назад я призналась преподавателю по универсальной магии, что в прошлом налегала на магические эликсиры и ирс. Теперь же запасы закончились, и я стала адепткой средних способностей. Признание далось легко. Не зря же с час перед зеркалом репетировала! А иллюзия раскаявшейся физиономии так вообще была коллективным творчеством Войского, Икара и Элмара.
Магистр Ириэль сурово отчитал, но стал относиться мягче: больше не вызывал для демонстрации бытовых заклинаний, не ёрничал, когда те у меня не получались. Я невольно прониклась уважением к этому на первый взгляд надменному остроухому, а ещё старательно строила из себя неумеху. После определения внешних источников магистр Ириэль преподавал нам несложный, но в то же время коварный раздел бытовой магии. Я старательно слушала теорию, саботировала практику и отрабатывала за двоих по вечерам – Элмар не мог допустить, чтобы у меня были пробелы в бытовой магии.
Зато у мастера Стужи я отрывалась по полной, зачастую выводя из себя бывалого наставника. Сильные эмоции у снежных дивов сопровождаются «зимними» эффектами. К концу месяца все иллюзионисты уже знали, что если под потолком разливается полярное сияние, то лучше от греха подальше спрятаться под парту.
Защитная магия, преподаваемая мастером Шаном, стала моим любимым предметом, но тем неприятнее было расстраивать иллюзиона. Вот и сейчас я сидела рядом, но не знала, куда глаза девать. Мне было противно лгать тому, кем я восхищалась.