– Говорят, вы также были его палачом, – сказала Фура.
Доктор Эддралдер встретил эту реплику с удивительным стоицизмом. Он помолчал несколько секунд, потом очень спокойно сказал:
– Может, обсудим это после того, как я расскажу людям Глиммери о шприцах?
– Позволь ему, – потребовала я.
– В этом нет необходимости. Я снимаю с доктора всякую ответственность в этом деле. Он бы передал информацию, если бы имел возможность, так что его совесть чиста. – С этими словами Фура сжала трубку сильнее. Та не выдержала страшного давлениям ее пальцев и разлетелась на сотни мелких осколков, словно какой-нибудь мир в космической катастрофе. – То, что у доктора нет такой возможности, – это совершенно отдельный вопрос, который не бросает тень на его добродетель доктора. Лишнюю тень, я бы сказала.
– Нет, – потрясенно проговорила я, не в силах поверить в случившееся.
– Не надо было этого делать, – произнесла Сурт с упреком, как будто с трудом осмелилась повысить голос ради критики.
– Но я сделала, – равнодушно ответила Фура. – Так было необходимо. Глиммери не дал бы нам пощады, и поэтому он ее не заслужил. Мне очень приятно думать, что он сдохнет от удушья.
Но тот из нас, кто должен был чувствовать себя оскорбленным сильнее прочих, выглядел наиболее спокойным.
– Вы ошибаетесь, капитан, – сказал доктор Эддралдер скорее с сожалением, чем с осуждением. – Вы запятнали мою честь, но это только личное дело. Конечно, вы могли бы починить трещальник, заменить его на запасной или воспользоваться тем, что на катере, если бы захотели. То, что вы видели на Колесе, – не более чем спектакль. Глиммери будет жив через два часа. Он будет жив и через три, и через четыре, а может, и после. Это зависит от его врагов, а не от шприцев.
Фура разжала кулак, и куски трубки трещальника под воздействием нашего слабого ускорения поплыли прочь.
– Нет, – твердо сказала она. – Чтобы не умереть, ему необходимо было узнать.
– Не было такой необходимости, – возразил Эддралдер. – Я позаботился об этом. Противоядие во всех шприцах. Не имеет значения, какой он возьмет.
Фура почти беззвучно произнесла одними губами:
– Почему?
– Потому что я учитывал, что могу погибнуть или что мне не дадут вернуться. Врачебный долг перед пациентом, капитан Несс. Я обязан его выполнить до самого конца.
– Но если они не знают, какой именно… – начала я.
– Рано или поздно он сделает выбор, – сказал Эддралдер. – Это лежит в основе нашей природы, Адрана. Когда ему придет время сдохнуть, как выразилась ваша сестра, он не увидит ничего плохого в том, чтобы доверить свою судьбу случайности.