— Господин Батон, а что вам известно о Черной туманности, находящейся сразу за Джаппурией?
— Там обычная космическая свалка, — ответил Батон, удивившись такому вопросу. — Зачем она вам понадобилась, ваше величество?
— И больше о ней ничего не известно? — проигнорировал последний вопрос Шмор.
— Да так, сказки всякие, — махнул рукой Батон. — Есть предание, что туда сбежали пуцлики после проигранной ими последней войны. Будто Дважды Грохнутый Бог спас их от истребления, подогнав к Потенции огромный Ковчег. Но никто из джаппурцев давно не верит в этот бред. Лишь фиолетовый свистон отец Эндульген на сочинских пляжах грозит, что за грехи людские Бог скоро пришлет Ковчег с пуцликами обратно и тогда, мол, мы все попляшем…
— Ладно, — сказал император. — Я вас не задерживаю. Позовите Вискерса.
Батон, поклонившись, удалился.
— Вискерс, — обратился Шмор к возникшему на пороге секретарю. — Напишите приказ (я его потом подпишу) о том, что начальник космопорта с сегодняшнего дня назначается на должность швейцара в дверях офицерской столовой Дыры.
— Простите, ваше величество, но разве офицерам нужен швейцар? Ведь они открывают двери сапогами. Да и вряд ли такая должность есть в штате базы.
— Если нет — введите. Этим же приказом! И дайте команду зачитать мое распоряжение всем работникам космопортов империи. А бывшего начальника сегодня же отправьте в Дыру к новому месту работы дежурным челноком. Несчастные офицеры находятся — бес знает где. Увидев швейцара в дверях столовой, они поймут, что император заботится о них. В груди у офицеров сразу же потеплеет от моей заботы, а двери пускай открывают, чем хотят. Хоть вместе со швейцаром!
— Будет сделано! — отрапортовал Вискерс и вышел из кабинета.
— Ковчег с пуцликами? — задумчиво спросил сам себя император. — Интересно…
Он подошел к окну, выходившему на Центральную площадь Шморы, и взглянул на памятник Шмору Великому. Из зарешеченного окошка стальной бомбы привычно торчала борода отца Инквизита. Под окошком стояла небольшая толпа оборванцев. Нищие, задрав свои головы вверх, с благоговением рассматривали торчавшую бороду и молились хором, нестройно гудя.
— Эта борода портит весь вид дворцового ансамбля, — сказал император вслух. — Надо будет смазать решетку гуталином. А еще лучше — клеем!
ДЫРА
Отжиму снился кошмарный сон. Атташе лежал в гробу, наглухо забитом гвоздями. Воздуха становилось меньше и меньше. Грудь давило углекислым газом и легкие с хрипом поглощали остатки кислорода. В гробу жутко воняло немытой козлятиной. До смерти оставалось всего несколько томительных минут.