Из копны растрепанных (в воображении — ветром, а не джайкерами) волос на него смотрели два ярких сапфира, своей глубокой синью затмевая рассудок. Женщина была обута с сандалии, сплетенные из тонких ивовых прутьев, а мужик в майке просто топтался босыми ногами на жарком бетоне космопорта. И если от последнего воняло козлом, то от женщины откровенно и тревожно пахло летними травами и восхитительно-сладким распутством.
В глубине души Морс знал, что сапфировое чудо — леди Крокозябл, и потому с ней нужно держать ухо востро, но это знание так в глубине души и осталось, поскольку любой мужчина имеет право на слабость перед женщиной и это никак не умаляет его достоинств! В связи с этим Премьер-министр, выкатив глаза, произнес:
— Здравствуйте!
— Ах, господин Морс! — нежным и чуть хрипловатым голосом воскликнула леди Крокозябл, окончательно добив Премьер-министра. — Спасибо, что вы согласились нас подвезти!
— Не стоит, гм… благодарности, — запинаясь, произнес Морс. — Мой джабль к вашим услугам! Но, извините, мне надо сказать пару слов вашему сопровождающему.
И он указал рукой на Пахана, у которого губы разъехались в понимающей улыбочке, не заметной никому, так как усы начальника полиции скрывали все, что не предназначалось для постороннего взгляда.
— Конечно-конечно, — томно сказала леди Крокозябл. — Мы подождем.
— Чудесно отдохнули, — сказал вдруг вонючий мужик, оказавшийся лордом Крокозяблом. Он смотрел на Морса затуманенными глазами и постоянно облизывал свои губы.
— Я рад, что вам понравилось, — ответил Премьер-министр. — И что же вы делали во время отдыха?
— Искал смысл жизни, — пояснил посол.
— Нашли?
— Да.
— И в чем он заключается?
— М-м-м, — промычал Крокозябл задумчиво. — Знаете ли, смысл жизни приходит только на фестивале. Сейчас, в нефестивальном состоянии, он куда-то улетучился…
— В следующем году приезжайте сюда снова, — пригласил Морс.
— Непременно, — кивнул головой Крокозябл.
— А сейчас взбирайтесь по трапу и обратитесь к капитану джабля. Он отведет вас в свободную каюту.
Посол начал подниматься в джабль и леди Крокозябл, виляя бедрами, последовала за ним. Ее роскошная загорелая задница, выглянув из-под набедренной повязки, засияла подобно красному диску Джаппурии.
Морс, задрав голову вверх, проводил взглядом прекрасные ягодицы попутчицы, мысленно коря себя за эту мальчишескую выходку. Резко обернувшись, он заметил, что Пахан Родимый делает то же самое. Усы начальника полиции стояли дыбом, а глаза превратились в два масленых шара.
— Гм! — кашлянул Морс.
— Потрясающая женщина, — вернулся к действительности Пахан.