(1988).
На Западе за последние сорок лет — отмечает В. А. Кошелев в предисловии к двухтомнику 1994 года — вышло не менее двух десятков книг, посвященных Хомякову.
А. В. Кошелев пишет: <<И восторженные почитатели, и МНОГОЧИСЛЕННЫЕ НЕДРУГИ его безусловно сходились в одном: Хомяков был «тип энциклопедиста» (А. Н. Плещеев), наделенный «удивительным даром логической фасцинации» (А. И. Герцен). «Какой ум необыкновенный, какая живость, обилие в мыслях... сколько сведений, самых разнообразных... Чего он не знал?» (М. П. Погодин)>> (там же, с. 3).
Среди недругов Хомякова особенно недовольны были историки. Дело в том, что Хомяков осмеливался писать о русской истории нечто такое, что шло совершенно вразрез с мнением официальных романовских историков.
Интерес Хомякова к русской истории был вызван <<известной полемикой 1820-х годов об «Истории государства Российского» Карамзина. Полемика эта охватила ЧУТЬ ЛИ НЕ ВСЕ КРУГИ ТВОРЧЕСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ РОССИИ>>
(там же, с. 8).
В «Истории» Карамзина вниманию общества впервые была представлена та ложная версия русской истории, которую незадолго до этого создали Шлецер, Байер, Миллер и еще несколько человек. Для многих русских людей она стала полной неожиданностью. Причем, неожиданностью совершенно НЕ-
О
ПРИЕМЛЕМОЙ. В среде русской знати сохранялись отдельные воспоминания о своей старой подлинной РОДОВОЙ истории. К числу людей, имевших подобные воспоминания, принадлежал и Хомяков. Его семейные предания никак не согласовывались с версией Шлецера-Миллера-Карамзина.
Возникло противоречие. И не только у Хомякова. Отсюда, вероятно, и произошел известный в русской истории спор между ЗАПАДНИКАМИ, — то есть, по сути дела, последователями ШлецераМиллера, — и СЛАВЯНОФИЛАМИ, к числу которых принадлежал Хомяков.
Конечно, на стороне ЗАПАДНИКОВ была мощная поддержка правящей династии Романовых. Славянофилов же, по сути, не допускали в академическую историческую науку, которая была под полным контролем властей. А потому — далеко не свободна. В отличие от западников, славянофилы не занимали академических должностей и не получали за них жалование. Поэтому они были свободнее в своих мыслях. Но зато они подпадали под уничтожающие обвинения в дилетантстве. Кроме того, им был затруднен доступ к государственным архивам.
Слабость позиции славянофилов была еще и в том, что, отрицая версию Карамзина, они не могли предложить взамен СВОЮ СОБСТВЕННУЮ ЗАКОНЧЕННУЮ КАРТИНУ ПРАВИЛЬНОЙ РУССКОЙ ИСТОРИИ. Они лишь отмечали многочисленные противоречия во взглядах своих противников.