— А зайчика? — попросил уголовник, с наслаждением обнюхивая папироску.
Зайчика? А, так это он огоньку просит.
— У тебя из курительных принадлежностей только губы? — пошутил я старой, но для него еще не слыханной шуткой. — В двух словах — про Коносова что сможешь сказать?
— Да про него много что скажу. И про то, как красноармейцев по его приказу обирали, и про тех, кого расстреляли, и про деревни, которые по его приказу обирали, а народ на мороз выгоняли.
Я только кивнул. Посмотрев на уголовника, сказал:
— Если сейчас все про Конасова и остальных расскажешь, месяц жизни тебе еще гарантирую. Да, и папиросы можешь себе забрать. Спичек у меня нет, попросишь, дадут. А еще если про вертухаев вспомнишь, знакомцев твоих, по одному дню добавлю за каждого. Только без балды.
Выглянув в коридор, крикнул:
— Дежурный! — Дождавшись чекиста, приказал: — Задержанного в камеру. Вызовешь Пушкова, скажешь ему, что я приказал допросить. Да, спички ему дай, или зажигалку какую.
Когда дежурный уводил задержанного, опять зазвонил телефон.
— Владимир Иванович? А это Куприянов, помнишь такого?
Куприянова, комиссара дивизии, в отличие от начдива, я немного знал.
— Иван Федорович, рад вас приветствовать. Как там ваш командир? Небось, уже полки выдвигает, цепи строит? Я пока приказал круговую оборону занять, но, если он артиллерию выдвинет, нам хана. Придется всей чрезвычайной комиссией в партизаны уходить.
Комиссар дивизии на том конце провода хохотнул, а рядом с ним кто-то что-то пробурчал. Кажется, начдив тоже пытается слушать наш разговор.
— Да ладно, Владимир Иванович, подожди пока. Я знаю, у тебя опыт подполья большой, но может, и так сможем договориться. Начдив уже малость отошел. Сам понимаешь, любого взбесит, если арестовали подчиненного без твоего ведома. Расскажи лучше, чего ты с Конасовым поцапался?
— Так, товарищ дивизионный комиссар, ты бы тоже поцапался, если узнал, что тебя расстреливать собирались.
— В каком смысле, расстреливать? — не понял комиссар. — Ко мне сейчас Спешилов прибежал, кается, что не доложил вовремя — мол, комвзвода Семенов, что был особому отделу придан, приказ начальника не так понял, и решил тебя арестовать, вместо того чтобы доставить в особый отдел, как положено.
— Так я и сам только сегодня выяснил, что на самом-то деле Конасов отдал Семенову приказ меня арестовать, а потом пристрелить при попытке к бегству. И, кроме этого, много чего интересного вылезло, за что начальника особого отдела можно в трибунал отдавать.
— А как узнал?
— Н-ну, товарищ комиссар, — протянул я насмешливо. — Кое-какие вещи я рассказывать не могу. Назовем это так — выяснилось оперативным путем.