Алистеру Эмберхарту.
Почти пустой порт был оцеплен тройной шеренгой коренастых узкоглазых солдат, сдерживающих любопытствующую толпу на почтительном расстоянии. Внутри получившегося квадрата возле пирса, к которому сейчас причаливал «Граф Домин», стояла лишь пара сверхбольших тягачей в сопровождении нескольких машин поменьше, предназначенных для перевоза стандартных грузовых контейнеров. Возле транспортников расположилась почти сотня военных, охраняющих небольшую группку важно выглядящих японцев, явно прибывших сюда для встречи «Паладинов» и Феррерса.
Сам пилот прибыл тоже далеко не один. Бесценные СЭД-ы сопровождали две технические роты английских войск, а также несколько высококлассных специалистов по обслуживанию «Паладинов». Сейчас все сопровождение выстраивалось на верхней палубе межконтинентальника, готовясь к смотру и приемке на новое место базирования. Деловито суетящиеся солдаты были удостоены еще одного неприязненного взгляда от Уильяма — тот знал, что ровно через два года все они поплывут домой. Везучие простолюдины.
Швартовка такого чудовища как межконтинентальный грузовой корабль дело откровенно небыстрое, посему стоявший уже с чемоданами возле ног англичанин достал бинокль, планируя убить время разглядыванием представителей другой страны. Суетливого и нервного переводчика пилот отослал в тень еще несколько часов назад, где пожилой японец и пребывал, бросая на Феррерса жалобные и осуждающие взгляды. В пути юноше было не до изучения иностранного языка, из-за чего Ямагути Тэтсуо активно предвидел неприятности лично для себя.
Внезапно сутулое тело несчастливого иммигранта напряглось, окуляры бинокля вжались в глазницы, а худая грудь исторгла странный, но несомненно зловещий хрип.
Уильям внезапно заметил совсем небольшую группку людей, на которых ранее почему-то не обратил внимания. В нескольких шага от японских вельмож стояла весьма одиозное собрание личностей, внешний вид предводителя которой и исторг из груди Уильяма тот самый неприличный звук.
Вызывающий ярко-красный плащ и такого же цвета широкополая шляпа трепетали на ветру открытого пирса, бросая вызов всем нормам и приличиям внешнего вида. Пилот чуть не поперхнулся повторно, увидев выглянувшие из-под неспокойно ведущего себя плаща две наплечные кобуры, под которыми была хорошо заметна золотая цепочка, свисающая с темно-красного жилета. Узкие черные брюки и тяжелые ботинки ничем не выделялись на фоне уже увиденного «великолепия», но того, кто нашел бы в себе отвагу поднять взор до лица кричаще одетого человека, ждал очередной, уже добивающий сюрприз. На смуглом остроносом лице фигляра красовались кровавые круглые стекла очков без оправы.