В темноте под дождём они укладывали его внутри периметра в секторе третьего отделения. Стоя в карауле, Кортелл тихонько разговаривал с трупом, помня, как мама Луиза однажды сказала ему там, в Фор-Корнерсе, что перед тем, как отлететь, душа остаётся с телом три или четыре дня, привыкая к мысли, что оно уже мертво.
На третью ночь Кортелл подполз к телу и положил руки на выступ, который был головой: 'Вилльямс, прости меня. Я должен был что-то делать, а не бежать. Я не знал, что. Я так испугался. Ты же знаешь, как можно испугаться. Мы с тобой так уже боялись. Ты же знаешь. Проси меня, Вилльямс. О господи, прости меня', – зарыдал Кортелл.
Джексон выбрался из соседнего окопчика, подполз к Кортеллу и мягко повёл его от трупа, молча подталкивая к 'лисьей норе' и заставляя прекратить плач. Рыдания слышались слишком ясно, обозначая местоположение периметра.
И в самом деле, на четвёртый день то, что свисало с жердины, уже не имело души. Оно смердело.
В тот же день роту остановили. Все уселись, выставив оружие вправо и влево, и устало привалились к рюкзакам. Парни прихлёбывали из фляжек воду со вкусом пластмассы и снимали с себя пиявок. Кто-то задремал. Из радиопереговоров скоро стало ясно, что лейтенант Кендалл опять заблудился.
Меллас достал карту. Нечего было выбрать в качестве ориентиров. Тучи скрыли то, что не скрыли джунгли. Произведя счисление пути, Меллас аккуратно восстановил пройденный путь. Наконец, не выдержав, он освободился от рюкзака и пошёл вдоль колонны усталых морпехов, разыскивая Хока и Басса.
Гамильтон не встал, чтобы пойти с ним. Он закрыл глаза и уснул.
Меллас нашёл Хока и Басса уже варящими кофе в старой банке из-под груш, которую Хок привязывал к рюкзаку снаружи, чтоб долго не рыться. Хок, сидевший по-вьетнамски на корточках рядом с горящим пластитом С-4, глянул вверх: 'Не суди меня строго, Меллас. – Хок повернулся к Бассу. – Не думаю, чтоб он учуял кофе у себя там впереди'.
– Смешно у него выходит, – сказал Басс. – Я никогда не видел, чтоб он сам варил кофе, но он всегда знает, где кофе варят другие.
Меллас рассмеялся и уселся рядом с ними в грязь. Он начал разворачивать карту. В тот же миг из трубки, подвешенной к лямке рюкзака Коротышки, раздался смешанный с помехами голос. Это был Кендалл: 'Насколько я могу судить, 'браво-шесть', мы находимся у… – пауза, – от 'шевроле' вверх на один точка два и вправо на три точка четыре. Приём'.
В ответ раздался звенящий голос Фитча: 'Вас понял'. Фитч уже на целые сутки опаздывал к очередной контрольной точке, назначенной подполковником Симпсоном.