Шеллер спросил: 'Ты сможешь идти, Паркер?'
– А ты как, мать твою, думаешь? – огрызнулся Паркер. – У меня есть выбор?
Шатаясь, Паркер поднялся на ноги. Пот на его лице смешался с каплями дождя. Он поднял рюкзак, закинул на спину и зашагал по реке.
– Ты думаешь, он прикидывается? – спросил Меллас у Шеллера.
– Нельзя симулировать такую температуру и прикушенный язык, сэр. Я думаю, что он на самом деле болен. Я бы повернул роту назад и эвакуировал его с точки 'эхо'.
– Даже не мечтай, – сказал Фредриксон.
– Вот именно, – сказал Меллас.
На закате Фитч приказал Кендаллу выбираться из ущелья и искать безопасную позицию для ночёвки. Последовал трудный и опасный подъём, занявший два часа. Один из парней Гудвина упал на спину и сильно ушиб колено, когда оборвался корень, за который он ухватился. Все вздохнули с облегчением, узнав, что спина парня не повреждена: он по-прежнему сам мог нести своё снаряжение.
Наверху Мелласа в темноте встретил Кендалл. Он каждому указывал своё место. 'Хорошо поработал сегодня, Кендалл', – сказал Меллас.
Кендалл кивнул: 'Трудно заблудиться в грёбаном ущелье, – сказал он, – даже мне'.
Меллас засмеялся. Он подумал, почему он так холодно относится к Кендаллу. Не Кендалл придумал торчать здесь. Велика ли неудача, если на роду написано не быть офицером морской пехоты? На войне, наверное, так и есть.
Опустился туман. Внизу слышался мерный рёв реки, зловещий и пугающий шум, способный заглушить шорохи любого, решившего к ним подобраться. Шёл уже шестой день подряд без еды.
За два часа до полуночи из взвода Кендалла кто-то громко позвал санитара. У одного парня приступом резко и опасно подскочила температура. В два часа ночи и у Паркера снова случились конвульсии. Его придушенный крик был криком человека, больше не владеющего своим рассудком. Когда Фредриксон попробовал измерить у него температуру, Парке яростно замотал головой, приговаривая 'нет' кому-то, кого на самом деле не было, и выплюнул термометр. Фредриксон сунул термометр ему под мышку. 'Сто шесть, лейтенант, – сказал Фредриксон. – И это только снаружи тела. Мозги у него уже плавятся'.
Паркер заплакал: 'Я не хочу умирать. Не здесь. Только не здесь. Я не хочу умирать'.
Кортелл сложил ладони и помолился. 'Ты веришь в Иисуса, Паркер, знаю, что веришь', – сказал он. Он полил водой влажную повязку, которую Фредриксон положил на лоб Паркера.
Пришёл Шеллер и, посветив фонариком, посмотрел в глаза Паркера. 'В третьем взводе у Чалланда такая же ерунда, – сказал он. – Ничего подобного не видел. Как бы ни было, если нам не сбить им температуру, они умрут. – Он посмотрел на Мелласа. – В этот раз нам точно нужна экстренная эвакуация. Вопрос только – откуда'.