– На войне – да, – сказал Хок. – Оттого-то, наверное, всё здесь так хреново. На войне нужны сражающиеся воины, а не маленькие управленческие мальчики, наряженные в солдатские униформы.
– Почему же тогда ты не ставишь Шрама грёбаным 'пятым'? – спросил Меллас, несколько более горячо, чем намеревался.
– Потому что Гудвина сожрут живьём за три минуты. И вовсе не вонючая СВА. А вот тебя не сожрут, и ты это знаешь. На самом деле, я думаю, ты преуспеешь в чёртовой политике.
Они замолчали.
Немного погодя Хок спросил: 'Знаешь, почему мы на самом деле зависли в этом грёбаном ущелье смерти?'
Меллас не знал, поэтому просто хмыкнул.
– Потому что Фитч не знает, как играть в эту хренову игру. Всё от этого. Он хороший боевой командир. И я буквально пошёл бы за ним до самого конца. Но на такого сорта войне он неподходящий ротный командир. Он у Симпсона на плохом счету, потому что слишком часто мелькает физиономией в газетах и никогда не отдаёт Симпсону должного, которого тот, кстати, вовсе и не заслуживает, но в том-то вся соль. Умный парень отдаёт должное парню при власти, заслуживает он того или нет. Умный парень соблазняет босса кое-чем, чего тот хочет. И тогда у умного парня над боссом появляется кое-какая власть.
Меллас хранил молчание.
– Раньше как было: если ты в лесу и действуешь независимо, вот как мы, то хрен бы кто догадался, кто шкипер. Опять же, радиосвязи не существовало. А сейчас она есть, и грёбаное начальство считает, что это оно вышло на патрулирование. И теперь самыми малыми подразделениями командуют полковники и генералы, чёрт возьми, до президента включительно. Раньше полковники и выше были тем уровнем, на котором люди имели дело со всяким политическим дерьмом: конгрессмены там на пирушках, телевидение, репортёры и всё такое прочее. Но теперь эти парни устраивают целое представление вплоть до этого самого херова речного ущелья, но ведь они же ещё и в политике. И чем лучше радиосвязь, тем хуже становится представление. Политика спускается до уровня роты, и потому люди, подобные Фитчу и Шраму, будут отбракованы, а люди, подобные тебе, займут их место.
– Что ты имеешь в виду под 'людьми, подобными тебе'? – тихо спросил Меллас.
Хок вздохнул: 'Чёрт возьми, Меллас. Я имею в виду сраных политиков'.
Меллас остолбенел: 'Так вот как ты обо мне думаешь?'
– Угу. Вот так и думаю.
Меллас ничего не сказал.
– Блин, Меллас, не обижайся. Ради всего святого, я ведь не сказал, что мне это не нравится или что ты какой-то нехороший человек. Хоть я тебе её и передам, рота, которую ты получишь, будет зачуханней среднего. Просто согласись, что ты есть херов политик. Такими были и Авраам Линкольн, и Уинстон Черчилль. Таким же был и Дуайт Эйзенхауэр. – Он помолчал. – Это не значит, что они были плохими людьми. И они вели очень даже недурные войны.