– Блядь, Джим. Тебе столько не платят, чтобы принимать такие решения.
– Угу, я слишком молод и неопытен. – Фитч засмеялся, почти теряя самообладание. Он сунул ладони под мышки, очевидно, чтобы скрыть дрожь. – Ты человек чисел, Меллас. Если мы не сможем видеть, если наши головы слишком разболятся, чтобы соображать, и всякий раз, поднимаясь для стрельбы, мы будем падать в обморок, то каким хреном мы будем защищать раненых? Сколько раненых выживут при таком раскладе и сколько при противоположном?
Меллас покачал головой: 'Джим, речь идёт не о цифрах. Как ты вообще собираешься решать?'
– Я начну с самых тяжёлых.
– Вроде Кендалла?
– Вроде Кендалла.
– Господи боже, Джим, – сказал Меллас. Внезапно он чуть не ударился в слёзы, но плач был невозможен. Он чувствовал, как дрожит челюсть, и надеялся, что другие этого не заметят. – Господи боже мой, твою мать. – К своему стыду, он всей душой надеялся, что Фитча не убьют и ему самому не придётся принимать командование на себя.
***
В тот же день Фитч приказал оставшуюся внутривенную жидкость распределить в роте между всеми поровну. Приказу не подчинились. Никто не хотел её принимать. Фитч созвал санитаров и приказал выбрать по пять человек из каждого взвода, которые из-за жажды уже стали недееспособны или были близки к тому. Санитары передали имена. Фитч и Шеллер двинулись от окопа к окопу и, сверяясь со списком, приказывали этим ребятам пить. Остальные наблюдали с весьма смешанными чувствами.
Меллас оказался среди остальных. Жажда сводила его с ума, но его не выбрали. Ничего не оставалось делать, как сидеть в окопе на пару с Джексоном, которого тоже не выбрали, и молить о просвете в погоде. Но туман не рассеивался и укутывал их словно сырая серая шерсть.
Немного позже, когда стало очевидно, что вертушки пробиться не смогут, Фитч вызвал к себе Гудвина и Мелласа. Они нашли его сидящим скрестив ноги: он всматривался в туман на южной стороне. Он причесался и аккуратно закатал до плеч грязные рукава.
Он показал им садиться. 'Мы будем сваливать отсюда к чёрту'. Его глаза озорно сверкнули, и Меллас не смог удержаться от улыбки.
– Каким образом, Джек? – спросил Гудвин.
– Я тут подсчитывал людей, – сказал Фитч. – Живых, мёртвых, – как хотите. Мы поставим ходячих раненых в пары, чтобы они помогали друг другу. Поместим лежачих на носилках между четвёрками парней, по одному на каждую руку и ногу. Раненых, которые не могут идти, но могут висеть, взвалят на спины самые сильные. Парни поменьше возьмут на плечи мёртвых. У нас ещё останутся свободными восемь ребят, не считая нас троих, то есть в целом одиннадцать. – Он смотрел вниз, в туман. – Если мы останемся здесь, рукопашной нам не избежать. Раненых добьют. Лично я эту херню посылаю к чертям.