. Мы не могли получить к телефону этих «самоопределившихся» генералов – не то они не желали разговаривать, не то уже начали свой поход. На вопросы генерала Бредова генерал Шевченко ответил, что его крошечная дивизия не может вместо казачьей бригады сыграть роль арьергарда; а генерал Непенин, начальник 7-й дивизии, сказал, что при создавшемся положении не хватит сил для сопротивления румынам по переходе реки. И генерал Бредов решил двинуться с армией к пределам Польши.
Ночь была дана на приготовления, а холодным январским утром мы пошли на север. В голове шла 7-я дивизия, в хвосте – Сводный полк Кавказской кавалерийской дивизии. Бунтовщикам – генералу Скалону и Склярову приказано было в качестве бокового авангарда прикрывать наш марш со стороны железной дороги Раздельная – Жмеринка. Наша колонна напоминала нам картины, иллюстрирующие эпоху переселения народов; воины вперемежку с женщинами и детьми на телегах, загруженных всяким скарбом. Колеса превращали снег на дороге в лед, поэтому задние забирали вправо и влево, расширяя дорогу шире екатерининских шляхов. На спусках и подъемах обледеневший снег создавал едва преодолимые затруднения; на одном подъеме Милочке пришла в голову счастливая мысль: посыпать лед отрубями из близ стоящей мельницы. Части разрывались, обозы терялись, а в довершение сумятицы «пираты» пересекали колонну, угрожая пулеметами тем, кто не желал их пропустить; «пиратами» мы называли символические гвардейские полки, которые своевременно запаслись в немецких колониях бричками, легкими фургонами и отличными лошадьми и теперь перемещались куда хотели, не считаясь с предписаниями приказа для походного движения и ночлега. Только необыкновенной энергии генерала Бредова и полковника Штейфона надо приписать, что на 7-й день марша армия приобрела надлежащий вид: по правой дороге двигался боковой арьергард (пиратство прекратилось), по средней – главные силы, а вдоль реки шла колонна обозов, защищаемая от украинских партизан дивизиею генерала Ткаченко.
Наш штаб не имел перевозочных средств. Гражданская война 1918– 20 гг. была «войной на рельсах». При развале российской армии в конце 1917 года на театре войны (т. е. в западных губерниях и в Румынии с Бессарабией) осталось великое множество повозок и лошадей; прочие же части России оказались обездоленными в 1914–16 год повторными сдачами перевозочных средств по военно-конской и военно-повозочной повинности. Поэтому ни Добровольческая, ни Красная армии почти не имели обозов – поезда служили вместо армейских, корпусных, дивизийных