3) Во избежание повторения такого рода действий со стороны Ч.К. и столь печальных последствий этого, Ц.К. Литбел полагает, что необходимо ввести бо́льшую зависимость Ч.К. от местных органов (партийных комитетов и исполкомов), контроль над действиями Ч.К.
4) Полагает, что необходимо отстранить Тарашкевича от руководящего поста в Ч.К., т. к. он как председатель Ч.К. Литбел оказался не на должной высоте, легко поддается влиянию тех или других лиц и старается угодить «начальству», упуская при этом из вида интересы пролетарской революции не только сегодняшнего дня, но и завтрашнего.
5) Необходимо отстранить от руководящей роли и представителей Особого отдела Зап[адного] фронта, которые были посланы в Минск и оказывали нежелательное воздействие на Тарашкевича.
6) Необходимо обратить внимание на Ч.К. и в других западных городах, ибо там, по нашим сведениям, то же самое проделывается, что и в Минске.
Копию доклада направляем в Ц.К. Р.К.П. с просьбою рассмотреть затронутые нами вопросы.
По поручению Ц.К. К[оммунистической] П[артии] Литвы и Белоруссии.
Москва 21 августа 1919 года
У. Мицкевич-Капсукас, К. Циховский
С подлинным верно:
Секретарь:
РГВА. Ф. 24380. Оп. 7. Д. 282. Л. 1–2. Машинописная копия.
Документ 2. Постановление Реввоентрибунала
Западного фронта от 18 февраля 1920 г.
по делу о Минской ЧК
Копия
Постановление
1920 г. февраля 18 дня я, военный следователь Революционного военного трибунала Западного фронта, рассмотрев следственное производство о председателе Минской Губ. Ч.К. Иосифе Владиславовиче Тарашкевиче, быв. коменданте Минской Губ. Ч.К. Семенове Родионе Семеновиче, сотрудниках Чека Чекатуне, Айселинике, Ронине Абраме Ельевиче и сотрудниках Особого отдела Зап[адного] фронта Антонове Михаиле Николаевиче, Шульмане и Никольском, обвин[яемых] в преступных по службе действиях, нашел:
Тарашкевич, состоя председателем Минской Чека Литбел с мая 1919 г., в своих действиях допустил ряд преступлений. Так, в конце июля в Минске, в заседании тройки, состоявшей из него и представителей Особого отдела Зап[адного] фронта Никольского и Шульмана, были вынесены смертные приговоры по памяти: были случаи, что никто из присутствовавших на заседании этой тройки не знал, в чем обвиняется арестованный, и в зависимости от ответа того или иного сотрудника Чека и арестованного фамилия арестованного заносилась в список подлежащих расстрелу (показания председателя Совнаркома Литовско-Белорусской республики т. Мицкевича-Капсукаса на л. д.[1769] 1 и 92 и показание председателя Ц.К. Советов Литвы и Белоруссии т. Циховского на л. д. 1).