Над приговоренными издевались (показание инспектора секретной части Смоленской ЧК т. Забелло на л. д. 142, показание заведывающего секретно-оперативным отделом Смоленской ЧК т. Эйдукевича на л. д. 139).
Тарашкевич допустил расстрел на ст. Жлобин, при эвакуации Чека из Бобруйска в Смоленск, в 12 часов дня, у полотна жел. дороги, за водокачкой, 4-х арестованных в целях воздействия, ввиду бегства и покушения на побег арестованных, в присутствии ехавшей в эшелоне посторонней публики (заявление 10 членов Коммунистической рабочей партии Польши на л. д. 97 и показание председателя Ос[обой] прод. комиссии Зап[адного] ф[ронта] т. Калмановича на л. д. 39). Тарашкевич оставил безнаказанным Айселиника[1771], вместо расстрела заколовшего ножом приговоренного Гольдина-Володарского, и Семенова, обнаружившего у арестованного ножик и заставившего его проглотить этот ножик (показание состоящего для поручений при Реввоенсовете Запфронта т. Шапиро на л. д. 144).
Трупы расстрелянных погребались небрежно или вовсе не зарывались. Так, в Бобруйске, после расстрела, 7–8 трупов были оставлены на дворе и лежали в течение суток. Трупы зарывались небрежно, так, что части тела торчали из земли: были видны разможженные от выстрелов головы, – это дало повод распространять провокационные слухи о зверствах большевиков (л. д. 92, 138, 142, 97, показание члена Реввоенсовета 16 армии т. Уншлихта на л. д. 138 и показание инспектора секретной части Смоленской ЧК тов. Забелло на л. д. 142).
При Тарашкевиче приговоренные к расстрелу иногда освобождались при уплате известного штрафа: были случаи, что Чека арестованных, к коим нельзя было предъявить какое-либо обвинение, зачисляла заложниками и наоборот, например, Чехович был арестован как заложник, потом освобожден, а потом опять арестован (л. д. 1, 92, 94, 145).
Отобранное при обысках имущество не сдавалось, как полагалось, в Продком, Совнархоз, военное ведомство и народный банк, а хранилось в огромном количестве в Чека. Ревизией Госконтроля обнаружено в кассе Чека 550 000 рублей. Имущество раздавалось сотрудникам без всякой нормы и системы. Имуществом распоряжались безотчетно, так, Семенов забирал массу вещей «на фронт», а оправдательных документов в израсходовании их никому не представлял. Сотрудникам Чека раздавались спирт и вино по простым запискам (показание заведывающего судебно-административным отделом Минского губ. отделения госконтроля т. Бернштейна на л. д. 108; показание комиссара особых поручений Ч.К. т. Савицкого на л. д. 123, показание завед. юридическим отделом Минской Ч.К. т. Ронина на л. д. 269).