Плохо все это понимаю; очень сложная и, по-моему, плохо связанная и в деталях противоречивая задача, слабая в теории, а на практике неосуществимая и близкая к абсурду. Комбинация из демократии, эсеровщины и большевизма абсолютно неспособна ни к чему; кроме болтовни сначала, грызни затем и общей свалки под конец с неизбежной победой более беспринципных большевиков.
От Жанена, конечно, ответа нет и не будет.
23 января. Из Никольска прибыли генерал Маковкин и командир 33 полка Евецкий[1989] с новым и настойчивым ходатайством о даровании амнистии всем партизанам, которые вернутся в деревни и станицы и сдадут оружие. Розанов прислал за мной автомобиль и просил приехать в штаб округа, где по сему было устроено совещание при участии Вериго. Маковкин лично и за Враштеля самым энергичным образом отстаивал необходимость такой меры, утверждая, что она приведет к успокоению населения и позволит приступить к общей устроительной работе; Евецкий решительно поддерживал такое мнение и в конце концов заявил, что если амнистия будет дана, то он будет ручаться за свой полк, как за самого себя, а если не будет, то, наоборот, он ни за что не ручается и опасается самых нежелательных последствий.
Я все время молчал; когда Розанов спросил мое личное мнение, то я доложил, что очень сомневаюсь в искренности партизанских предложений, так как не вижу никаких причин и оснований для такого миролюбия; их силы все время растут, а наши уменьшаются, причем всякому младенцу ясно, что у нас нечем бороться с партизанщиной и ей вообще чем-нибудь угрожать.
Однако, ввиду настойчивого желания старших начальников никольского гарнизона, более близко соприкоснувшихся с последними настроениями ближайших партизанских партий, я не вижу оснований отклонить их проект, который в случае удачи принесет весьма желательные для нас результаты, а при провале ничем нам повредить и ухудшить нашего положения не может.
После этого единогласно было решено дать просимую амнистию, был составлен и подписан приказ, обеспечивающий прощение всем партизанам, которые добровольно вернутся домой и сдадут оружие. Маковкин и Евецкий с копиями быстро отпечатанного приказа и в очень приподнятом настроении[1990] отправились обратно в Никольск. При разъезде участников совещания мне очень не понравилась фраза, брошенная мимоходом Вериго о том, что такая слабость может очень не понравиться атаману, которого следовало бы ранее спросить; тогда я спросил В., почему он не заявил об этом раньше во время совещания, на что тот отделался отговоркой, что это дело касается всей области, к нему, как к коменданту крепости, не относится, а потому он и не считает себя обязанным в это вмешиваться.