. В Царицыне я находился в непосредственном подчинении товарища Сталина, который был не только председателем Реввоенсовета, но и единственным специалистом штаба «Севкавокруга» по руководству авиацией.
Работа моя во время Гражданской войны протекала только в авиации, исключая небольшой период в 1919 году, когда я в качестве представителя главкома организовывал сначала общую, а затем воздушную оборону Тульского укрепленного района; при этом было сформировано ядро стрелковой дивизии и кавалерийский отряд, развернувшийся впоследствии в 11-ю кавдивизию 1-й Конной армии.
В январе 1920 года, находясь в рядах 1-й Конной армии, имел вынужденную посадку в расположении белых (при остановке мотора в неприятельском тылу удалось дотянуть только до передовой заставы белых, казаки которой были без погон и кокард и назвали себя бойцами одного из полков 1 конармии). Мне удалось уцелеть вместе с товарищем по несчастью летчиком Шурыгиным[2088] только благодаря совпадению случайностей, а главным образом благодаря тому, что деникинщина в то время переживала под ударами Красной армии свою последнюю агонию. Не получив передышки после кошмарных переживаний плена, я продолжал работу на фронте до осени 1920 года, когда был назначен преподавателем, а затем начальником кафедры воздухфлота в Военной академии РККА. Здесь занялся специализацией и обобщением опыта боевого использования авиации по взаимодействию с войсками.
В конце 1923 г. получил назначение начальником штаба ВВС; в мае 1924 года внезапно свалился в результате тяжелого отравления центральной нервной системы, едва не закончившегося смертельным исходом и надолго ослабившего силы. Выжил благодаря тому, что Советская власть дала мне в течение ряда лет совершенно исключительные условия лечения и отдыха, поддерживая одновременно работою волю к жизни.
С декабря 1924 г. я перешел на педагогическую деятельность в Военной воздушной академии им. Жуковского, с которою был связан еще ранее, участвуя в военизации «Института инженеров воздушного флота» в 1921–22 гг. и состоя с весны 1923 года председателем военно-научного общества академии (общество это имело общегосударственный характер, в частности в деле развития планеризма в СССР). Невзирая на болезненное состояние, удалось с места ликвидировать прорыв на только что сформированном командном факультете академии и создать зачатки теории боевого использования авиации в разрезе, необходимом боевому командиру ВВС, а в дальнейшем повторить ту же работу на инженерном факультете под углом зрения требований тактики к конструкции самолетов.