После всего мы, пыхтя и разминая спины, сели на стулья, так как диван уехал с большей частью мебели. Смотрим друг на друга и улыбаемся.
– Ну, что скажешь, Варь? – спрашивает мама.
– Страшно, – отвечаю. – Ты меня хочешь до инфаркта довести? – шуточно хмурю брови.
Мама засмеялась. И этот смех, такой живой и заразительный, проник мне в самую душу, и страхи ушли.
– Варька, милая, ну ты и скажешь тоже!!!! – сквозь смех говорит она.
Я на нее смотрю и не могу налюбоваться. Даже сейчас, раскрасневшаяся, в пыли и в домашней одежде, она выглядит классно. На лице ни одной морщинки, длинные волосы, собранные в хвост, подчеркивают ее молодость, и сейчас можно сделать фотку для журнала типа «Домашний очаг». Я, воспользовавшись заминкой, достала айфон и включила камеру.
– Варь, зачем, я же вся в пыли!!! – засмущалась мама.
– Мама, ну скажешь тоже, я же это для семейного архива, – улыбаюсь.
– Главное, никаких инстаграммов.
Я согласно кивнула и уже развернулась уходить, как мама со скоростью пантеры подлетела ко мне, начала щекотать, и я захохотала в голос, прям как в детстве. Потом она резко выпустила меня и крепко прижала к себе.
– Если честно, – шепнула мне на ушко, – я тоже боюсь.
Выпустив меня из объятий, хлопнула по пятой точке и скомандовала:
– Так, ужин я готовить не хочу, поэтому поедем в ресторан.
– Мам, а может, в кафе? – попыталась я протиснуться сквозь ее предложение. – В ресторане одни старперы!!!
Мама округлила глаза.
– Варя, откуда такие слова? Поверь, люди, которым около сорока или за сорок, это почти мои ровесники… – она обиженно надула губки.
– Прости, я не хотела тебя обидеть, – подхожу и обнимаю ее. – Просто там скучно.
– Нет, Варь, после суши-бара это вообще не обсуждается. Ты хоть понимаешь, что я тогда пережила? Чуть полжизни не потеряла. Иди, одевайся, только поприличнее.
Я мотнула головой и пошла одеваться, припоминая тот случай.
Мы с Дашкой и Мишкой, ее парнем, решили поесть суши, ну и завалили в ближайший суши-бар. Не прошло и полутора часов, как меня оттуда вывезли на скорой. Врачи в неотложке констатировали отравление и обострение панкреатита. Термины, конечно, еще те, но на тот момент я два дня провалялась под капельницей и с трубкой во рту, а промывание желудка было самым отвратительным, что могло со мной случиться. Затем лечение и диета, короче, натерпелась я. У этого кафе тоже были проблемы. Точнее, у них возникла проблема в лице моей мамы и ее подруги-адвоката. В итоге кафе прикрыли месяцев на шесть, и нам они выплатили кругленькую сумму, но недавно я увидела, что они опять открылись и работают. Вот так, несправедливость-то какая. Ну, что было, то прошло, главное, чтобы никогда больше не повторилось.