На острове я поняла, что Стас для меня – это все: моя вторая половинка, моя душа. Будто сердце вынул и поставил туда свое, и, как неотделимый организм, я не могла дышать и жить без него. Будто кислород перекрывают. Это меня и пугало, и одновременно приводило в восторг. Я планировала на грани своих чувств, хотелось броситься с головой в омут, но инстинкт самосохранения держал пока рассудок здравым. Пока. Самое страшное время для меня было – ночь, ведь это то время, когда я не могла прикоснуться к Стасу, обнять или поцеловать. И ночь сны приходили тоскливые и пустые. Но наступало утро, и мы с ним, будто два жаворонка, самые первые вставали, завтракали и уходили гулять для того, чтобы нам никто не мешал наслаждаться друг другом. Потому что за стенами дома была воля, был простор и не было стеснения и контроля. Хоть мама и не была против разных наших обжиманий, но я себя чувствовала некомфортно, и Стас, замечая это, никогда не лез ко мне при всех. За что вызывал во мне еще большее восхищение, так как я понимала, что и без слов мы с ним можем обойтись. Вот и сейчас собираю эти чертовы вещи, а он уже раза три зашел спросить, ну скоро ли я. И что же копаюсь так долго! Я улыбнулась! Скучает, как и я. Поэтому ни о каком аккуратном складывании и речи не шло, я хватала и закидывала все, как придется. Кроме нескольких безделушек. Ну, хотя это для кого-то «безделушек», а мне их подарил Стас, поэтому изо всего вороха вещей они были для меня самыми ценными.
Одной из них была тетрадь, сделанная в стиле «скрапбукинг», ее я увидела у одной женщины, которая продавала всякие разности на рыночке. Когда я взяла эту тетрадь в руки, поняла, что она для меня уже что-то значит. Стас еще тогда наклонился ко мне и говорит:
– Бери, будешь писать, а я буду читать, хочу тебя знать всю.
Он приложил палец к голове, а потом к сердцу. Я опять покраснела. Он меня смущал.
Когда спросила, сколько стоит, сказать честно, была удивлена. Эта тетечка назвала цену трандец какую, за такие деньги можно было купить не один и даже не два качественных блокнота. Я уже хотела было отказаться, но Стас остановил, сказал, что в моих глазах светится радость, а это намного важнее.
Вторая вещица…
– Варя, ну сколько можно ждать, а? – заглянул в очередной раз Стас и шёпотом добавил: – Даже Блонди уже собралась.
Мои губы невольно растянулись в улыбке. Я ему как-то выдала, что Вику за ее загорелой спиной называю «блонди», ну теперь мы ее вместе так и называем. А еще к нам иногда присоединяется Костик, когда она совсем становится невыносимой.