Анализировать происходящее не было смысла, потому что ни одна версия мне не казалась человечной по отношению ко мне, а уж что хотят от меня эти люди, я и подавно не могла понять. Выкуп? Но с кого что брать? Родители не богаты, да и особой ценности я, как личность, не представляю. Обычная девушка. Без выдающихся внешних данных. То, что умна, навряд ли как-то могло повлиять на похищение.
«Возможно, – промелькнула шальная мысль, – они меня хотят сдать на органы. О, боже».
По телу пробежалась толпа диких мурашек, оставляя за собой явный след паники. Дышать. Вдох. Почему-то об этом сразу я и не подумала.
В отчаянии я начала вспоминать все статьи, которые когда-либо читала про то, что людей похищали и сдавали на органы, но, как назло, ни одна из них не вспоминалась.
Хотелось плакать. Я закрыла лицо руками, но щеки так и остались сухими.
Сашка, как ты мог со мной так поступить? Что я тебе плохого сделала?
Так я просидела еще не знаю сколько, но мой зад онемел и от холода, и от долгого нахождения в одной и той же позе. Умирать-то совсем не хотелось. А моя фантазия уже начала подкидывать картинки моего расчлененного тела. Бр-р-р-р…
«Лера, остынь, выбрось все из головы, – говорил мне трезвый рассудок. – У тебя больное воображение. Все не так плохо, как кажется».
Я резко встаю на ноги и, чуть пошатываясь, припадаю к стене. Ноги свела судорога, и тихий стон, вырвавшийся из моего рта, прокатился по пустой подвальной комнате. Согнувшись, я начала массировать икры. Покалывание в мышцах доводило до тошноты, но я часто сглатывала, пытаясь отогнать приступ. Дышала гнилым воздухом, уже совсем не обращая на это внимания. Легкие обжигала подвальная сырость, но я этому старалась не придавать значения. Когда, наконец, судорога отпустила, я разогнула спину и, взяв цепь в руки, уже не помню, в который раз сделала круг по помещению. Из узкого оконца, что было врезано в стену под потолком, лился голубоватый свет, говоря о том, что на улице скоро начнет светать, и что принесет мне новый день, еще неизвестно. Цепь в руках дернулась, и я остановилась на месте. Подергала, но звенья не поддались. Я, вздохнув, повернула обратно, в том направлении, откуда только пришла.
Гнетущую тишину нарушил шорох, и я замерла там, откуда только что хотела сделать шаг.
«Только не мышь, только не мышь!!!»
Вот кого-кого, а мышей я переносить не могу. Еще с детства к ним отвращение, когда однажды увидела мышиное гнездо с копошащимися в нем голыми мышатами. Желудок скрутил спазм. Это еще оттуда, с детства. Помню, тогда меня так полоскало, что думала, умру от болевых ощущений.