Лицо Данимира побелело, вытянулось, выказывая горечь.
– Вот зачем ты так? И без тебя башка раскалывается.
Арьян терпеливо вобрал в себя воздух, намереваясь сказать то, что он может, а что – нет, но пола занавеса откинулась, заставляя смолкнуть обоих. Взгляд Арьяна невольно скользнул за раскрытый на миг полог, где мелькнули женские стройные ноги да серебро волос. Вождь перехватил взгляд княжича, дёрнулся уголок рта в ухмылке, верно понял, что так привлекло мужчину. Глянул в сторону Данимира, ещё шире расплылся в улыбке, опускаясь, скрещивая ноги, на то место, где вчера и отдыхал. Только на миг по другую сторону занавеса, что отделял их от места, где осталась невольница, открылся полог – другой вход, скользнула девичья тень в проём, холодный свет хлынул и снова исчез, погружая шатёр в утренний полумрак. Сразу, как только вождь поднялся, а девушка вынырнула из шатра, забежал и слуга с кувшином и чарками в руках, услужливо разлил чего-то на запах кислого и солёного. На вкус напиток оказался капустным рассолом, да таким ядрёным, с перечной остротой, что даже прошибло нос.
– Я надеюсь, ничем вас не обидел? – спросил Вихсар, первым нарушая молчание, бросив острый насмешливый взгляд на младшего княжича.
Данимир поменялся в лице и теперь не знал, куда прятать свои глаза.
Всё, что было вчера, не нравилось Арьяну, не предполагал он такого приёма, хотя и должен был.
– За дружескую встречу спасибо, – начал он, слыша, как снаружи уже поднялся шум – собирались его люди, – но долго нам рассиживаться нельзя, ждут нас в городе.
– Понимаю, – не стал упорствовать Вихсар. – Задерживать вас не стану. Если пожелаете снова погостить, милости прошу к моему очагу.
Данимир шумно выдохнул, зачёсывая пальцами назад разворошённые со сна волосы, туго сглотнул. Арьян допил остатки рассола, поднялся, посмотрев сверху на вождя. Глаза у того были темны, и даже теперь, при дневном свете, княжич не смог различить, что же скрывалось за их чернотой, но чуял нутром, что хорошего лучше не ждать. Сегодня с теплом встретил, а завтра обрушит вихрь горящих стрел на город, хоть бояться и не следовало, числом слабы будут, да только нет уверенности, что завтра целая орда не примкнёт к лагерю. Впрочем, мог и ошибаться, недаром отец твердил о том, что слишком осторожный старший княжич. Но как не остерегаться, если чуял неладное, и к бабке не ходи, подвох кроется, только вот в чём именно, разобрать бы. Невольно предстал перед внутренним взором образ незнакомки, такой строгий и в то же время невинный взгляд царапнул нутро. Княжич очнулся, вливаясь в окружение.