– Это было два года назад. У Валеры только-только умерла мать, и он очень страдал. Мама была для него всем. Всё, что он имел в жизни, было благодаря ей. Он нигде никогда не работал. Мама держала палатку, и он ни в чём не нуждался. Всё брал просто так. А потом, когда мамы не стало, просто не смог перестроиться, жить по-новому. Живёт тем, что случайно перепадёт, а если ничего не перепадает, то продаёт что-нибудь. За два года всё ушло, как в пропасть. В квартире уже ничего ценного не осталось. Раньше он не сильно пил, ходил в церковь, мама приучила, а теперь превратился в алкаша. Хотя мы с ним вдвоём во что-то жуткое превратились…
Я слушал её, глядя на календарь 2013 года с патриархом «всея Руси» Кириллом. Патриарх в золочёных одеждах, воздев руки со свечами на дикирии и трикирии, в окружении сытых поповских морд, улыбался.
– Сначала я в этой комнате жила. Валера сказал, что ему от меня ничего не надо. Просто после смерти мамы ему трудно быть одному, что ему хорошо, когда в доме есть женщина. Есть, кому готовить, стирать, убирать – все эти женские обязанности. Он же ничего не умеет. На грязь ему плевать. Я, говорит, не люблю, когда грязь в душе. А потом продал все вещи из этой комнаты. Деньги ещё были у него, это он нарочно, чтобы я с ним на диване стала спать. Я сказала, что не могу так. А он предложил выйти за него замуж. Я решила, что это всё серьёзно, официально будет, но оказалось, что обман, как всегда. Мол, настоящему браку и любви никакие печати не требуются – и точка. Он боится за квартиру: будь я законной женой, могла бы претендовать на неё, если что. А так – всегда есть чем попрекать, угрожать, воздействовать и манипулировать: не нравится – убирайся на все четыре стороны. А куда я пойду? Мне некуда деваться…
Мой член в её руке набрал былую силу, и она умолкла на время. Привстала и, ловко перемахнув одной ногой, осторожно села на него – потом неторопливо утопила его в своём тёплом и влажном лоне. Жарко упёрлась в грудь твёрдыми сосками. Заиграла тазом: ко мне, от меня. А когда я обхватил руками её ягодицы, продолжила:
– Так я стала Валериной женой. В кавычках, конечно. Но всё так, как он хочет. Пить так пить. Трахаться так трахаться. Грязь так грязь. Я даже эту, свою, я её своей считаю, комнату редко убираю. Не вижу смысла нигде и ни в чём. Пусть и сдохну – всё равно. Не жалко себя. Так даже лучше будет. В яму попасть легко, хоть с самого неба упасть можно. А вот вылезти из неё – трудно, надорвёшься и смиришься с тем, что есть. Я смирилась. Ты спросил меня: почему так вышло? Ответ простой: потому что я дура. Вот и всё.