История была несимпатичной. Командир распорядился сбыть все камни. Голос у него не тихий, язык всем понятный. Что выходит? Полученная выручка, как и вся прочая добыча, обычно делилась по справедливости, то есть согласно положению каждого викинга на этом корабле. И сейчас как бы неприятно это ни было осознавать, но среди своих есть предатель. Который не только покусился на общее достояние, но и, что не лучше, а, может, даже и хуже, ослушался приказа.
Носком обуви Рёрик ткнул в мешок, из которого тут же высыпалось несколько крупных камней, а также показался край какой-то материи.
– Ньер, – подозвал Рёрик помощника. Тот подошел, взял мешок в руки и бесцеремонно стал вытряхивать содержимое. На палубу с грохотом посыпались яркие камушки, а также выпал кусок белой ткани, в которую было завернуто что-то увесистое. Уже через секунду руки Ньера развернули ткань, явив на свет дорогую находку. Внутри оказался камень размером с гусиное яйцо. Внутри него была замурована испуганная ящерка. Теперь уже стало совершенно очевидно, что кто-то на корабле возомнил себя самым хитроумным и решил разбогатеть за счет своих собратьев. – Там есть что-нибудь еще?
– Только эта тряпка, – Ньер взял в руки материю, в которую был завернут поразивший всех камень с ящерицей внутри. – Хотя, постой…Похоже, это не просто тряпка…Здесь что-то вышито…
– Кажись, женская это тряпка, – буркнул кто-то из команды.
– Но на корабле нет женщин, – подметил кто-то еще более наблюдательный.
– Действительно, – Рёрик взял в руки упомянутую ткань, которая, скорее, походила на предмет одежды, возможно, на платок, нежели на обыкновенную тряпку. Обозрев аляповатую вышивку, он показал ее остальным. – Кому-нибудь знакома эта вещь?
– Может, видели ее у жены вашего приятеля?! – пояснил Ньер.
– Покажи поближе, – проявился вдруг одноглазый. Подойдя к Рёрику, он схватил в лапы платок. – Мягкий, словно кожа Хельги, – ехидной улыбкой ощерился одноглазый, кося в сторону парня.
– Это все, что ты можешь сказать, Лютвич? – Рёрик был не в том настроении, чтобы потешаться.
– А что еще тебе нужно? Хельге это принадлежит, – хмыкнул одноглазый, скомкав платок. – Говорю же, видел эту тряпку я у нее…
– Лучше бы здесь была сама Хельга, вместо ее тряпки…– Рёрик, как и большинство мужчин, обычно не запоминал даже слов женщины, не то что ее облачения. И все же он допускал, что Лютвич мог сохранить в памяти столь незначительную деталь. Ведь сам по себе этот воин был мелочным, словно бабенка.
– Что здесь делает тряпка Хельги? – нахмурился Ньер. – Зачем кому-то красть ее?