Итак, что же у нас на повестке дня? Узнать, кто убил Боярышника, следить за Макаром, следить за семейными делами, следить за собой и своими действиями, разобраться в творящейся чертовщине, и заняться деньгами и алмазами: вдруг это как-то связано? Даже если и нет, все равно интересно, пусть и в последнюю очередь. И после того, как я в очередной раз выйду из ситуации победителем, выгнать наглого афериста Макара Березина из моего уютного города. Программа минимум есть.
А план… можно поболтать кое с кем.
На ближайшем светофоре я развернулась и помчала в сторону Преображенской площади, там жил один мой «большой друг». Конечно, никакие мы не друзья, но знакомы довольно давно. Ган о многом догадывался. В обмен на его исключительную полезность мы с Ромкой терпели этого наглеца. А еще – он был умен и хитер, то есть, обладал качествами, достойными восхищения.
Я надеялась застать Гана дома и не ошиблась: в его окнах горел свет. Парень он занятный, конечно. Всегда утверждал, что Ганом его назвали родители и даже паспорт как-то показывал, мол, смотрите – не вру! Но, учитывая род деятельности господина Гана, я не сомневалась, что паспорт его – обычная подделка, таким никого не удивишь. И имя все равно дурацкое – что за мания заимствования такая?
Позвонив в дверь, я ждала ровно десять секунд, прежде чем толкнуть ее и зайти. Ган редко запирал жилище и ничего не боялся. Говорила же, занятный тип. Квартира у него тоже своеобразная: никаких тебе стен и перегородок, с порога видно абсолютно все. Кроме туалета, к счастью. И, как только вошла, я сразу увидела самого Гана: он сидел, развалившись на диване и курил кальян. Как ни странно, в одиночестве.
Услышав шаги, он обернулся:
– Боже, Сентябрина?!
– Можно просто по имени, – разрешила я и устроилась в кресле напротив.
– Мне кажется, я недостоин таких гостей, – хитро улыбнулся он, вместо того, чтобы спросить, каким ветром меня сюда занесло. Он обожал мне подыгрывать. При этом его и без того узкие глаза сузились еще больше, я даже решила, что и вовсе закрылись.
– Не говори глупостей. Конечно, ты недостоин.
– Но ты все же ты здесь, самая красивая девушка города.
– И ты догадываешься, почему?
– Нет, но хочу знать, – пожал он широкими плечами.
Минут десять мы сидели молча, сверля друг друга взглядами: я всерьез прикидывала, мог ли Ган хотя бы косвенно участвовать в происходящем, о чем думал этот любитель кальяна, понятия не имею. Но взгляд его против воли постоянно опускался на мои прекрасные ноги, так что мысли его вряд ли можно назвать интересными. В конце концов я пришла к выходу, что он не осмелился бы.