– Только не названивай особо. У него мама болеет. Онкология. Всё очень серьёзно.
– И ты бросаешь его в такой момент?!
С-сучка… Врезать ей, что ли? Но в ладони уже лежал заветный ключ, в сумке – ароматный гель для душа – тот самый, из новой рекламы, одноразовые станки, обещающие, что теперь-то я буду гладконогой богиней, и какой-то нереально дорогой шампунь. Тоже из рекламы.
– В смысле, Наташ? Ты что подумала, что я меняю Лёшку на душ?! Ты в своём уме?!
Её аж перекосило. Вот и славно! Пускай теперь мучается тем, как глупо лоханулась, и мыслями вроде: «и всё-таки, это был обмен или это я такая испорченная тварь?» Да, да, святая девочка Наташа. Ты ведь тоже пришла сюда не одаривать меня теплом своего сердца, а тупо покупать Лёшку за ключик. И кстати, даже у папы разрешения не спросила. Ай-ай-ай!
На остановку я пришла вовремя. А если прям честно, то минут за сорок пять до назначенного часа.
Денёчек выдался ясный, но ветреный. Я пряталась от сбивающих с ног порывов за ларьком, но всё же мои распущенные, подвитые на концах волосы спутались, а тщательно «поставленная» чёлка топорщилась теперь нелепым козырьком и, казалось, скоро и вовсе обломается и улетит. Глаза слезились. Я промакивала нижние веки пальцами и кляла себя за то, что не ношу носовой платок. Даже возникла мысль пробежаться по ближайшим киоскам – вдруг хотя бы салфетки будут или, на крайняк, туалетная бумага, но уйти с остановки так и не решилась. Иногда я доставала зеркальце и с каждым разом всё больше ужасалась – мой идеальный макияж, на который я потратила полтора часа, плыл. Проклятый ветер! А может, и не ветер виноват, а то, что красилась я обычным чёрным карандашом для рисования «Семицветик». К тому же, хотя идею макияжа я и подсмотрела в модном журнале, теперь было понятно, что он больше подходит для подиума или ночного клуба. И наряд тоже. Ну и хрен с ним. Всё равно красиво!
Пуховик до середины бедра, а юбка – та самая, Ленкина, итальянская – на ладонь короче. Чёрные капроновые чулки с кружевными резинками на силиконовых полосочках – увидела их вчера в магазине и не смогла устоять. Потом полночи не спала, представляя себя в них – ну просто звезда!
Вот только теперь, мало того, что мне всё время казалось, что они виднеются из-под куртки, так ещё и жутко мёрзла задница, и я её уже почти не чувствовала. От ветра бежали слёзы, от слёз – сопли. Я смачно шмыгала носом – даже люди на остановке косились, но мысли были только о том, что же делать с этой мокротенью, когда приедет Денис.
Сначала я встречала взглядом каждую чёрную машину похожую на «джип». Потом уже просто каждую чёрную.