– Переходим на десять тысяч! – приказал Стратежник второму пилоту.
– Есть перейти на десять тысяч! – отозвался второй пилот.
Через десять минут за бортом авиалайнера уже не было видно земли, вместо нее расстелилась белоснежная перина из густо сбитых, бугристых облаков. Это зрелище было настолько умиротворяющим, что некоторые из бодрствующих до этого пассажиров тоже обратились ко сну.
– Мне крайне неудобно оставлять вас, девчата без внимания, – с сожалением в голосе признался Атласный, обращаясь к Ольге и Насте, – но сегодня у меня было сумасшедшее утро, и я бы не против часик поспать. Если вы позволите?
– Да, да, конечно же отдыхайте, – заботливо откликнулась Ольга. – Для человека нелюбящего высоту вы и так держались достойно и заслужили отдых по праву.
Семен Яковлевич польщенный похвалой девушки откинулся на подушке и уснул сном праведника, а скоро и его спутницы прикрыв глаза, отошли в царство Морфея.
* * *
– Прямо по курсу небольшая облачность, – сообщил штурман, но прогнозы погоды прежние, ни осадков, ни грозовых полей.
– Высоту не меняем, движемся дальше в режиме автопилота, – спокойно ответил командир, – Надюша, сделайте нам кофейку пожалуйста, – передал он по селектору.
– Уже делаю, Владимир Васильевич, – ответили на другом конце связи.
Через какое-то время самолет начал плавно входить в рассеянные группы белых, разорванных облаков.
Авиалайнер все дальше и дальше погружался в эту пучину , пока слившись с ними не пропал из вида.
– Небольшая облачность, говоришь? – спросил Стратежник, повернувшись к штурману, на что тот с недоумением на лице пожал плечами.
– Земля, Земля, говорит борт ВВ 171, рейс 307, взяв в руку рацию начал связь командир.
– Да, триста седьмой, Земля, мы вас слушаем. Прием.
– Триста седьмой. У нас по курсу большая облачность, разрешите подняться до двенадцати тысяч. Прием.
– Земля триста седьмому: ваш коридор чист, разрешаю подняться до двенадцати тысяч. Прием.
– Триста седьмой принял. Конец связи.
– Поднимаемся, – приказал Стратежник второму пилоту, щелкнув тумблером связи.
– Посмотри, какая красота, – потрусила Ольга Настю за плечо, указывая в иллюминатор. Настя прильнула к стеклу.
– Это божественно! – протянула она восторженно.
Под ними расстелилась беля, пушистая перина облаков, у которой не было ни конца, ни края.
Те из студентов кто не спал, старательно крутили мобильные телефоны у иллюминаторов, пытаясь запечатлеть дивные виды, не замечая того, как за бортом постепенно сгущалась тьма.