Что ж, даже так недурно. А теперь… развлечемся!
Я шагнул к ее кровати. Она как раз зашевелилась и растерянно моргнула.
– Ты уже проснулся? – спросила она, оглядываясь.
В ее сне, как и во всех нормальных снах было светло и свет этот был отовсюду и ниоткуда вовсе. За окном ночной мрак, лампа погашена, а сексуальный я виден так, словно сами ангелы освещают мой путь. Как часто я развлекался такими фокусами? Изменял сон по своему желанию, добавляя в него не только остроты, но и спецэффектов, которые в реальной жизни можно найти только в кино. Ведь сон – это не явь, здесь не нужно много сил, чтобы менять реальность, с этим при должной тренировке справляются даже смертные!
Но теперь я решил повременить с фантастикой и, вместо фокусов с переодеванием и сменой пейзажей, просто приближался к ней. Неспешно и осторожно, улыбаясь, будто мне совсем не хочется торопить события. Моя мышь не такая, это я уже усвоил. Ее не взять на блеск и богатство. Нет, сегодня я слишком голоден, чтобы играть по полной – мне нельзя ее спугнуть, не сейчас…
– Я тебе снюсь, – отвечаю я ей, ведь все равно же догадается, моя изворотливая всезнайка. – Ты призвала меня в свой сон именно таким, чтобы поблагодарить за чудо.
Слишком пафасно? Нет. Ну… может, чуть-чуть. Впрочем, для сна – самое то!
– Я тебя призвала?! – воскликнула Алиса ошарашенно и тут же ощетинилась. – Что ты такое несешь? Я не могла тебя…
Ее всплеск гнева сменился растерянностью, в которой я отчетливо различил возбуждение… Должно быть моя мышка просто взглядом коснулась того, чему было так тесно в этих узких штанах. Что ж, я вовсе не против! А если хочешь, можешь потрогать и не только взглядом…
Сон – не явь, здесь сложнее формулировать мысли и прятать эмоции. Здесь все проще! Например, змеям вроде меня проще загонять в ловушки маленьких изворотливых мышек.
– Чего ты боишься, милая? Это ведь только сон, причем твой собственный… Ты в нем хозяйка, а я – лишь плод твоих фантазий…
– Да? – удивилась она. – И что, я могу тут получить все, что захочу?
Кажется, мысль о том, что на этой территории нет никаких моральных запретов, взбудоражила ее. Моя мышь разволновалась, задышала часто, так что ее грудь под тонкой маечкой стала вздыматься чаще. Ах… ты гляди, как сосочки торчат. Так и хочется их закусить, подразнить языком, чтобы она шумно выдохнула, когда дрожь возбуждения прошила бы все ее тело. Но не стоит спешить… Потому я только облизываюсь и через силу заставляю себя смотреть ей в глаза. Будто не знаю занятия поинтереснее этих бестолковых ночных бесед!