Николай проводил девушку до церкви и у входа спросил, долго ли она намерена пробыть в церкви? Она ответила, что до окончания службы. На это молодой человек заметил, что ему надо по делам наведаться ненадолго в свой полк, но к часу дня он освободится. И если Аглая пожелает дождаться его, то он с удовольствием проводит ее домой. Она согласно кивнула, и заметила, что она до полвторого подождет его в церкви.
С тех пор у Глаши появился друг. Николай Петрович Скарятин со своим добрым нравом, галантными манерами и приветливым взглядом сразу же завоевал в сердце Глаши место человека, с которым было легко и свободно. Он как будто предугадывал все ее желания, добавлял в ее фразы нужные выражения и чувствовал ее настроение. Незаметным образом молодые люди стали проводить в обществе друг друга все больше и больше времени и уже через неделю Глаша почувствовала, что как будто всю жизнь знала молодого человека.
Николай был в увольнении на несколько месяцев, ибо его полк был расквартирован до весны в столице. Лишь на пару часов в день он иногда уезжал по делам, а затем вновь возвращался в родительский особняк. Он тут же отыскивал Аглаю, и любезно просил составить ему компанию.
Почти весь день молодые люди проводили вместе. Младший Скарятин учил Глашу верному произношению по-французски, разъяснял те или иные фразы на иностранном языке, помогал верно писать. Они вместе ездили в парки, посещали различные магазины Петербурга, например, чтобы купить подарки для матери Николая, гуляли по набережной и часто пили кофе в трактирах. Затем вместе обедали, а потом Николай помогал Глаше в оранжерее с цветами или сидел на кухне, рассказывая о своей службе, пока девушка и Лукерья, готовили ужин. Вечером они трапезничали вместе совершенно не устав от общества друг от друга, а после сидели в гостиной за чтением стихов. Иногда по вечерам в музыкальной гостиной, Николай что-нибудь играл на фортепьяно, а Глаша с удовольствием слушала. Сама она не умела музицировать и часто с сожалением вздыхала о том, что у нее не было возможности научиться нотной грамоте. Николай несколько раз предлагал нанять учителя музыки, дабы она смогла обучиться искусно играть на фортепьяно, как и он. Но Глаша застенчиво отвечала, что если Дмитрий Петрович сочтет нужным, то тогда это возможно. Николай Петрович предлагал сам поговорить об этом с братом, но девушка просила молодого человека не делать этого, боясь вызвать неудовольствие Дмитрия, который в последнее время стал к ней холодноват.
Николай казался ей интересным, любезным и добрым. Дни напролет он находился рядом с Аглаей, и она видела, что он искренне наслаждается ее обществом. Поначалу стеснительная в обществе Николая Петровича, Глаша спустя некоторое время ощутила, что молодой человек близок ей не только по мыслям, но по духу. Он был такой же, как и она сама, открытый и добрый. Она чувствовала, что взгляд Николая заботливый тихий и нежный, постоянно обращенный на нее, приводит ее мысли и чувства в спокойное умиротворенное состояние. Рядом с ним сердце девушки билось ровно и спокойно. Его присутствие рядом, его любезный приятный тенор держали чувства девушки в равновесии, до того времени, пока вечером в ее спальне не появлялся Дмитрий. Словно вихрь, старший Скарятин врывался в ее спокойный мир. Прямо с порога, Дмитрий говорил ей пару фраз, о том, как она хороша и желанна, и его горящий немного диковатый взгляд вмиг возбуждал и будоражил все чувства и мысли девушки. В его руках Глаша забывала о своем умиротворении и спокойствии и, отдаваясь Дмитрию со всем своим пылом, и страстью, на которую была способна. Лишь наутро словно протрезвев, и вновь опечалившись, унижающим отношением к ней Дмитрия, Аглая как будто приходила в себя и начинала вновь осознавать свое трагичное положение в доме Скарятиных.