Второй раз за последние несколько дней он смотрел на мир с высоты.
Вид с верхней палубы огромного корабля открывался такой, что захватывало дух. И если Книжник замирал в восхищении, разглядывая окрестности с крыши вросшего в землю полуразрушенного отеля, то здесь, на высоте почти двухсот футов, от восхищения впору было остановиться сердцу. Но, к сожалению, у сердца, кроме невероятной красоты пейзажа, были и другие причины для остановки.
С высоты птичьего полета и с помощью монокуляра Тим увидел именно то, чего боялся: здесь, в этом птичьем раю, в этом зоопарке на берегу океана, они были не одни. Книжник долго стоял в продуваемой всеми ветрами рубке, разглядывая фигурки челов, движущихся между разрушенных домов, то появляющихся, то исчезающих в зоне видимости. Их было много. Так много, что мысль о прямом огневом контакте сразу же вызвала у Тима чувство обреченности. Не особо напрягаясь, он насчитал в поле зрения четыре полных руки вэрриоров. Минимум одна полная рука конных. Три ган-кэрроджа, на каждом возница и стрелок. Все чужаки были отлично экипированы огнестрелом. Тим разглядел снайперов с карабинами, несколько человек в броне, выставленное боевое охранение. Были и смотрецы, Книжник в этом не сомневался, но плох тот смотрец, которого можно засечь, не потратив на это несколько часов.
Насмотревшись вдоволь, Тим позвал в рубку Бегуна и жрицу.
– Узнаешь кого-нибудь? – спросил вождь, не отрываясь от линзы. На щеках его заиграли желваки. Это было видно даже через редкую курчавую поросль, поднимающуюся по скулам. Сейчас Бегун настолько напоминал того Бегуна, которого Книжник знал в Парке, что Тиму поневоле стало неуютно. От Мо исходила тяжелая явная угроза. От него просто несло смертью, близкой и неминуемой, как рок. Здешняя смерть должна пахнуть именно так – потом, страхом, порохом, ружейной смазкой, ненавистью и чуть-чуть – нефтью.
– Нет. – Книжник сел на неожиданно хорошо сохранившийся высокий стул с высокой спинкой и озабоченно потер лоб. Вокруг головы обвилась раскаленная железная цепь, в висках стреляло. От нарастающего нервного напряжения у него болели глаза, мысли метались, словно перепуганные мыши по комнате, но Тим знал, что в тот момент, когда он примет решение действовать, головная боль уйдет, а жилы наполнятся внутренней силой, названия которой он не знал. Но сейчас он судорожно искал выход из ситуации и не находил его.