– Да, так и есть.
Торак взял у нее скатанную шкуру и попытался ее развернуть. Сверток затрещал, и оттуда что-то выпало. У Торака все поплыло перед глазами, когда, наклонившись, он поднял с земли маленький амулет хранителя племени Тюленя. О, как хорошо был ему знаком этот поворот гладкой тюленьей головы! Как часто в детстве он пересчитывал крохотные когти на ластах искусно вырезанного зверя. С трудом подняв глаза, он сказал:
– Эти вещи принадлежали моему отцу.
Ренн с изумлением уставилась на него.
– Его мать была из племени Тюленя, и он всегда носил этот амулет. – Торак мучительно сглотнул. – Это он оставил его здесь – как знак нам. Он ведь уже несколько раз просил меня о помощи, а я ему не помог. Я отправился искать Волка…
– Ты должен был это сделать, – сказала Ренн. – Волку ты сейчас нужен больше всего.
– Но я отвернулся от своего отца… – горестно продолжал Торак. – Вот почему он оставил мне это.
– Нет! – Голос Ренн звучал почти жестко. – Это оставил не он. Это токороты.
– Откуда ты знаешь? – крикнул Торак. – Ну откуда тебе-то знать?
– Я, конечно, не могу быть совершенно уверена. Но я точно знаю: Эостра по всему Лесу разослала своих токоротов. И того филина тоже послала она, и ледяной дождь. А цель у нее одна: разлучить нас. Но пока ей сделать это не удалось. И разлучить нас с Волком ей тоже не удастся!
– А мой отец? – растерянно спросил Торак. – Как же мой отец?
Ренн отвернулась, посмотрела на искалеченный Лес, потом снова повернулась к Тораку:
– А это, возможно, вовсе и не он.
– А если он? Что тогда?
– А если это он, – сказала Ренн, не моргнув глазом, – то ты все-таки поступил правильно, когда пошел искать Волка. Потому что Волк жив! А твой отец мертв. А с мертвыми иметь дело нам нельзя.
Глаза Торака гневно сверкнули, но Ренн ни на шаг не отступила и взгляда не отвела.
– Он мертв, Торак. Мертв. И как бы ты ни хотел, ничто уже не сможет вернуть его назад. Волку, живому Волку, ты нужен гораздо больше!
Храня недоброе, колючее молчание, они вернулись к шалашу. Потом собрали столько топлива, сколько могли унести с собой, и Ренн сделала для них обоих маски из кусков мягкой оленьей кожи, чтобы защитить глаза от ледяного сияния. Торак тем временем проверил, сколь велики у них запасы провизии: мешочек с лесными орехами, несколько лепешек из лосося, несколько ломтиков вяленой конины да немного брусники. Он хотел забрать с собой тот – отцовский! – клочок волчьей шерсти, но Ренн покачала головой:
– Нет, Торак. Нельзя брать себе вещи мертвого!
И он подчинился этому требованию, но амулет в виде тюленя решил все же оставить себе. Ренн, взглянув на него, возражать не стала. Она лишь попросила Торака непременно завернуть амулет в рябиновую кору, прежде чем он сунет его в свой мешочек с целебными снадобьями.