– Поверь, она того стоит! – посмеиваясь, ответил Робин. – И ты еще успеешь на нее налюбоваться, как и остальные.
– Да? Ладно, ловлю тебя на слове!
– Он очень любит вас! – шепнула Кэтрин, сопроводив слова ласковой улыбкой. – Мы никогда Робина таким не видели! От любви к вам он прямо преобразился. Воистину – малиновка>9, божья птаха, что беззаботно поет, заставляя внимать своим трелям весь мир!
Сказав это, Кэтрин ловко выскользнула из-под руки Робина в коридор.
– Пойдем, Вилл! Мясо остынет! – услышала Марианна ее звонкий голос. – Сам подумай: был бы ты рад гостям, если бы тебя ждала подруга?
– Я бы просто всех убил! – раздался в ответ безудержный хохот. – Так что Робин со мной снисходительно обошелся!
Робин закрыл дверь, задвинул засов и вернулся к Марианне.
– Кто это так рвался прислуживать тебе за столом? – спросила она.
– Кто же, как не Скарлет! – фыркнул Робин и рассмеялся. – Он на тебя хотел посмотреть, а не прислуживать. Ты же слышала, что Джон и Статли раздразнили его, хвастаясь, что видели тебя, а Виллу так не посчастливилось. Вот он и не смог вытерпеть муку любопытства!
– А почему он сказал, что ты считал углы в трапезной? – удивилась Марианна.
Робин посмотрел на нее с доброй усмешкой и, помедлив, ответил:
– Вернувшись в Шервуд после нашей первой ночи, я весь день думал о тебе, чем бы ни занимался, и постоянно натыкался то на стену, то на стол, став предметом общих шуток. Не вставай, Мэриан, – сказал он, заметив, что она хочет выбраться из-под покрывала и ищет глазами платье, – я покормлю тебя.
Он перенес блюдо с мясом на постель, поставил его возле Марианны, достал из ниши в стене серебряный кубок, наполнил его вином и устроился на постели рядом с ней. Обмакивая в соус кусочки мяса и хлеба, он кормил ее с рук, как птенца в гнезде. Они по очереди пригубливали кубок, запивая вином сочное мясо, пока не почувствовали насыщение. Тогда Робин поставил блюдо с остатками ужина на стол, сполоснул руки из кувшина с водой и достал из сундука полотенце.
– Мне тоже надо умыться – у меня все губы в соусе! – сказала Марианна, решительно выбираясь из постели, но он покачал головой с безмолвным запретом. – Позволь же мне подняться! – возмутилась она.
– Зачем? Я сам тебя умою, – усмехнулся Робин, вытирая руки.
Он вернулся к Марианне и стал целовать, собирая с ее губ остатки соуса. Она обняла его за шею, и их губы слились в долгом поцелуе.
– Как же сладостны твои поцелуи! – прошептала Марианна, закрывая глаза, когда руки Робина медленно обняли ее и заскользили, лаская. – Вовек бы не отрывалась от твоих губ!