Они втроем опорожнили от товара багажник. Потом все трое вошли в дом и пробыли там часа два. Потом вышел один Барнаби и с очень довольным видом сел в свой "кадиллак", чтобы вернуться домой. Теперь все известно, и мы можем отправиться на прогулку?
- Одну секунду, Толстяк. На что был похож товар, о котором идет речь?
Он сделал гримасу.
- Я не мог рассмотреть. Босс поступил очень хитро: он положил товар в футляры от музыкальных инструментов. Можно было подумать, что он разгружает оркестр, понимаешь? Это было похоже на флейты, на саксофоны и прочие инструменты!
Я медленно продумал это соображение, что было довольно-таки трудно. Было слишком рано, чтобы наносить ночной визит людям, которых не знаешь. Это нужно будет проделать немного позже.
Когда мы приготовились к выходу, появился Барнаби с губами, растянутыми в улыбку.
- Спасибо, сынок, - сказал он мне, - вот, возьми, чтобы немного развлечься.
Он сунул мне в руку билет итальянского банка. Я посмотрел на него: это был билет в пятьсот лир. Немного скуповат этот босс.
Для него рисковали честью и достоинством, а он предлагает сумму, которую другой постеснялся бы дать портье в отеле! Полное отсутствие воспитания!
- Я не знаю, как вас благодарить, патрон, - проскулил я. - Это слишком! Это слишком много! Как мне выразить вам свою благодарность? Я просто онемел! Ваше великодушие сжимает мне горло. Я не проживу достаточно долго, чтобы отблагодарить вас за все.
Он похлопал меня по плечу.
- Ну, ну, это ничего, сынок, ты заслужил это.
- Я куплю себе карамельки, - сказал я, - медовые. Я, как муха, люблю мед и... Вот почему вы должны позволить мне поцеловать вас!
Прежде чем он успел опомниться, я налепил два поцелуя на его щеки. Он быстро отступил, и в этот момент Медор Толстяка издал мяуканье, которое заставило затрястись фургон.
Встревоженный Барнаби бросился ко мне.
- Что такое я услышал? - спросил он. - Это похоже на рев тигра?
- Нет, - отрезал Беру, - это сделал я своим животом. Это со мной случается, когда Кристофор Колумб сталкивается с другими предметами.
Удовлетворенный таким медико-фантастическим объяснением, Барнаби отправился к своей толстушке, а мы с Беру тоже отправились в путь.
9
- Куда это мы отправились? - спросил Беру, беспокоясь о том, чтобы провести деликатный вечер.
Этот день воздержания (как говорят в Аусбурге, во Франкфурте, на Борнео и Спиро) воодушевил его, а преследование привело в норму.
- Я знаю одну довольно симпатичную коробку, - ответил я ему, думая о Тортиколи.
- Там есть сестренки?
Я воздержался от того, чтобы ответить ему, что там, скорее, находятся братишки.