– Ты просто уверен в себе.
– Возможно. Как насчет погулять?
– Где хочешь встретиться?
– Я могу приехать к твоему дому. Я видел, куда ты пошла после остановки.
– И ты это запомнил? – я улыбаюсь.
– Я уже надел штаны и пытаюсь застегнуть толстовку. Выходи через двадцать минут, будем гулять в парке.
Он кладет трубку, а я смотрю на только что стянутые с ног джинсы и поднимаю их.
Одевшись, я выхожу из дома и иду к остановке. Я не знаю, чего я ожидала от мужчины, приставшем в автобусе, но уж точно не того, что сама наберу его номер и буду ему названивать. Я бы назвала эту часть «Отчаяние», но какое может быть отчаяние после того, как мужчины платят деньги каждый день за секс со мной? Отчаяние в поиске? Отчаяние в любви? Отчаяние и отказ верить в саму себя?
На улице потеплело. Я снимаю с себя кардиган и продолжаю идти на встречу фигуре с рыжими волосами.
– Рад встрече, – подходит Бен и улыбается. – Еще раз.
– Куда мы пойдем? – я направляюсь в сторону парка и оборачиваюсь к нему. Он ухмыляется.
– Мне кажется, ты уже решила, куда мы идем.
В парке было необычно зелено и солнечно для начала весны. Снег лишь кое-где проглядывал сквозь позеленевшую траву. Мы садимся на лавочку, Бен поворачивается ко мне.
– Значит, Нил?
– Да. Нил, – я смотрю на его глаза. На них светит солнце, от чего становится виден узор на радужке глаз. Солнце показывает его веснушки, которыми был усыпан нос, немного лба и почти весь подбородок, они были невероятно яркими и крупными. Его нос был слегка вздернут вверх, на самом кончике.
Мы гуляем по парку, с периодичностью присаживаемся на лавочки.
– За последние лет восемь я тут ни разу не был, – задумчиво говорит Бен и осматривается. – Да, годы проходят, он так сильно изменился. Помню, как здесь стояли еще старые площадки для детей, а теперь… Все иначе. Откуда ты ехала сегодня утром?
– Крайне скучно и неинтересно, – я пытаюсь быстро придумать, чем я могла заниматься в восемь часов утра, но не могу придумать ни единой лжи. – А у тебя причина какая?
– С работы ехал. Ночью доставляю в магазины продукты. Считай, грузчик, – он смотрит на землю, а после поднимает взгляд и улыбается. – У тебя такие красивые волосы. Пышные, – он трогает прядку и смеется.
– Они столько пережили покрасок в черный цвет, но все равно мягкие, – я приглаживаю волосы и смотрю на мужчину. Ему лет тридцать, не больше. Руки, и правда, похожи на руки грузчика: все шершавые, грубые. У него были длинные толстые пальцы, на одном из которых было надето широкое кольцо.
– А натуральные какие?
– Мне кажется, светло-русые. Совершенно неинтересный и мышиный цвет. Давно ты грузчик?