Варвара бросила на него вороватый взгляд. Петрович фыркнул.
–Что…так вот ночью и пошел?
–Да.
–Дальше.
–Я вышел. Встретил Семеныча. Мы разговорились. Сидели возле его флигеля.
–О чем говорили?
–О разном. О…вине, например, о виноградниках. У меня в Провансе есть виноградники. Он много расспрашивал, я отвечал… – Это была не вся правда. На само деле, кроме вина, говорили они о женщинах. Согласно Витьке, о бабах.
–Так.
–Потом я пошел спать. На речку не пошел. Семеныч сказал, что сам не найду.
–Понятно. Больше ничего не говорил? Может, собирался куда?
–Нет.
Помолчали. Петрович тихо сетовал на Подлянчан и их коварство. Девушки жались друг к дружке под пледом. Светало. Все вокруг сделалось серым, заволокло туманом.
–Ладно, пойду проверю, что там мои накопали. Не расходитесь пока.
Тут Катерина замычала, глаза ее полезли на лоб. Варвара подругу поддержала, стала подвывать, обе они пятились назад. Сзади стоял Бруно, они в него уперлись, разом подпрыгнули, стали заваливаться, он их поддержал. Петрович обернулся, куда смотрели обе горемычные, и поначалу тоже обомлел. Со стороны леса из туманной дымки к решетчатому забору, отделявшему поместье от остального мира, медленно на полусогнутых ногах тащилось человекоподобное существо. По мере приближения из тумана, оно все отчетливее приобретало жутчайшие черты. Было оно лохмато до невообразимости, наводило на мысль о леших и домовых. В данном случае, о леших. Штаны на нем были подвернуты до колен. Руки и ноги сплошь покрыты кровавыми потеками. Существо тащило по земле нечто тяжелое, что ходило ходуном и чавкало, за ношей тянулся влажный бурый след. Существо приблизилось к решетке, схватилось за прутья, уперлось в них лохматой головой, затем натурально завыло, почесало кровавой лапой лоб – на лбу остались бурые пятна. Затем существо подняло свою ношу, крякнуло и с размаху со словами «ээээхххх ма» перекинуло ее через забор. Ноша шмякнулась в куст крапивы.
–Витька, – рот у Варвары открылся.
–Тыыыы гдееее быыыыл, Большой Змей? – взревел Петрович. В лесу всполошились птицы, а Витька присел в испуге, закрутился волчком, увидел, наконец, Петровича и всех и кинулся бежать обратно в лес.
–А ну стой, вражина! Стрелять буду! – Петрович потянулся к кобуре, но Варвара перехватила его руку.
–Погоди, Петрович. Я его своими руками задушу!
–Семеныыыыч! Ну держись, гад! – Это Катька.
Бруно Дюпре ржал до слез.
Общими усилиями Витьку удалось изловить. Он брыкался, качал права, был убедителен в праведном возмущении. Он же ничего такого! В лес ходил! За калиной! Сначала его очеловечили – в слипшихся торчащих во все стороны волосах его частоколом стояли сосновые иголки, придавая Витьке вид дикий и необузданный. Варвара лично поливала Витьку из шланга.