– Естественно, об этом писал и Штайнер, и Эмиль Бок. Они пытались по-своему разрешить эти противоречия. Штайнер предполагал, что старший Иисус умер в раннем возрасте, но, скорее всего, было по-другому. Умерла Мария, мать старшего Иисуса, а позже умер Иосиф-плотник, отец младшего. Иосиф, отец старшего Иисуса, взял Марию, мать младшего, и оба Иисуса долгое время жили в одной семье. Старший Иисус – это Варавва, назорей, а младший – Христос, назареянин. В Евангелиях смешаны два учения – Вараввы и Христа, хотя Христом, что означает мессия, помазаник Божий, народ считал и одного и другого. А мессия мог быть только один, потому и искали первосвященники способ схватить и уничтожить Назареянина.
В Евангелии много противоречий, но если разделить историю Христа и Вараввы, то все противоречия исчезают.
– И составители Нового Завета об этом знали?
– И не догадывались. Евангелисты писали свои сочинения спустя столетия после описываемых событий. Сменилось не одно поколение, предания передавались из уст в уста. Возможно, существовали и отдельные записи. Кто-то записывал слова Христа, а кто-то – Вараввы. И главное, они были уверены – мессия был один. Потом слова Христа и слова Вараввы слились в один миф.
– Простите, штандартенфюрер, – сказал Отто, – но откуда Вам это известно?
– Я окончил истоический факультет Мюнхенского университета и занимался историей религии, да и мой отец исследовал зарождение христианства и имел доступ к материалам из библиотеки Ватикана. Там есть один любопытный документ, письмо Понтия Пилата императору Тиберию. Из него следует, что прокуратор встречался с Иисусом Назареянином еще до его ареста. Он писал, что Назареянин не причастен к организации восстания и убедил кесаря в его полной невиновности. А потому отдать его на казнь он не мог, это означало бы, что он либо солгал Тиберию, либо не разобрался в ситуации. В любом случае казнь того, кого он признал невиновным, имела бы для прокуратора печальные последствия.
Но и это еще не все. Скажите, Отто, как бы Вы поступили, если бы Вам было поручено выяснить, не призывает ли некий проповедник народ к восстанию? Вызвали бы его для беседы? И все?
– Пожалуй, нет. Ведь Назареянин проповедовал открыто. Я поручил бы своему человеку следить за ним, записывать его проповеди и регулярно докладывать. Потом я, вероятно, побеседовал бы с ним лично, но уже имея письменные доклады своего агента.
– Вот именно! Понтий Пилат так и поступил. И рукописи этих докладов существуют. Именно их искали тамплиеры. Эти документы дали бы им власть над церковью, а, следовательно, надо всем миром, где господствует христианская религия.