Вера была беременна уже пятый месяц. Дольше скрывать беременность от матери было невозможно – у худенькой Веры животик торчал как мячик. Оставалось только удивляться, как Нинель Борисовна до сих пор не заметила. Если она увидит живот сама, будет только хуже, а в том, что всё будет плохо, Вера не сомневалась. До сих пор ей просто везло! Было удивительно, просто чуду подобно, что мать не ругалась, когда Вера привела домой зятя и попросила мать разрешить им у неё пожить. Мать даже не орала, пригрозила только, что дармоеда дома не потерпит. Сказала, что вообще не думала, что на Верку кто-то позарится. Условий сожительства было два. Первое – всё хозяйство по-прежнему остаётся на Вере. Завела себе мужа – сама о нём заботься, а родную мать забывать не смей. Мать работает, устаёт, дома ей нужны чистота и порядок. Вера, конечно, тоже работала и тоже уставала, но наваливать домашние хлопоты на мать, которая её одна вырастила, жизнь на неё растратила, Вера никак не могла. Да разве ей будет тяжело о двух любимых людях заботиться? Эти хлопоты Вере только в радость. Второе условие – никаких детей. Совершенно, абсолютно и никогда никаких детей.
Конечно, молодые согласились. Им, в общем-то, тоже было не до детей. Жили трудно, бедно. Мать работала на заводе мастером, зарплату постоянно задерживали. Отца никогда не было, у Веры даже отчество было, как у матери – Борисовна. Вера без образования никакой хорошей работы найти не могла, а об учёбе и речи быть не могло. Кто её кормить будет? Поэтому она работала в магазине уборщицей и мыла подъезды в своём и соседних домах за десятку с квартиры. А Вадик пока ещё был в поиске работы.