Клубника под хреном (Бизяк) - страница 45

Авдюха, ВГИК, «шпагат»

Сидим как-то на террасе флигеля, чаи гоняем. К калитке подкатывает огромнейшая фура. Как она смогла протиснуться вдоль узкой улочки, разделяющей участки, при этом не свалив ни одного забора, уму непостижимо!

Из кабины вылезает Лёха, тащит за собой девицу.

– Вот, на смотрины из Киржача привез племяшку. Авдюха, поздоровайся с деканом. Командир, возьми ее во ВГИК! Артисткой хочет стать. Куплеты Пушкина чешет наизусть, поёт, как Зыкина, на «шпагате» фокусы показывает. А ну, покажь, Авдюха! – Требует Печенкин.

– Да ты чё, дядёк, совсем с катушек съехал? – Упирается Авдюха. – При всех садиться на шпагат?!

– Говорю, покажь! – Командует Печенкин.

– Тогда пусть отвернутся. Я стесняюсь.

Я остановил Авдюху:

– Авдотья, никаких шпагатов! Садитесь с нами чай пить и расскажите о себе.

– Пусть дядя Леша сам расскажет.

– Коза упрямая! – Злится Лёха.– Командир, плесни маленько.

Махнув стакан, Печенкин приступает к рассказу о племяннице.

– Авдюха – сирота. Живет у тетки в Киржаче. В прошлом годе закончила культпросветку. Вот, решил ее во ВГИК пристроить, пусть дальше учится. В сентябре её во ВГИК свезу.

Но во ВГИК Авдюху Лёха так и не привез.

– Понимаешь, – объяснил потом Печенкин. – Тётка выскочила замуж за барыгу…

– За барыгу?

– Ну, за бизнесмена. – Он в Москву её забрал и Авдюху с собою прихватил. Поступать во ВГИК девка расхотела. Пошла работать в цирк: на шпагате фокусы показывать. На кой ей хрен кино?!

Филипп

Увлекшись Лёхой, я допустил бестактность, не вспомнив о Филиппе. А ведь Филипп достоин отдельного рассказа.

Наш беспородный «дворянин» был храбрым малым. Но вот кого панически боялся – так это коммунистов. Филипп не отличался дисциплиной и допускал собачьи вольности. Все попытки призвать его к порядку были тщетными. И я пошел на крайность. Мне, как члену партии и одновременно декану, принудительно оформили подписку журнала «Коммунист».

Естественно, журнал я этот не читал, а стопкой складывал на антресолях. Вот он-то, этот «Коммунист», меня и спас. Как только пёс наглел, я скручивал «Коммуниста» в трубку и, точно палкой, начинал лупить Филиппа по загривку. И кричал при этом: «Коммунист»! Филипп мгновенно затихал и заползал под стол. Этот метод я и на даче применил.

«Коммунист! Коммунист»! – Разносилось по участкам. Истошный вой Филиппа мгновенно обрывался.

– Алик, не трепи всуе слово «коммунист»! – Ругал меня Иосифян. -

Учти, ты навлекаешь на себя большие неприятности! Говорю тебе, как друг и твой сосед…

Доброе слово не только кошке, но и псу приятно. Филипп запомнил, как Иосифян встал на его защиту. И отблагодарил его.