Оставив в библиотеке недочитанный роман, я заперла дверь и поспешила вернуться в спальню, но, проходя мимо комнаты мужа, услышала глухой удар и вошла, забыв постучаться.
Супруг стоял на стуле и пытался положить что-то тяжёлое на самый верх большого платяного шкафа.
– У вас всё в порядке? – спросила я, подойдя ближе, и он обернулся.
– Да, вполне, милая. Правда вот не удержал парочку листов со старыми планами.
– Я могу помочь!
Я подала ему упавшие на пол планы, начерченные на огромных, свёрнутых трубами белых листах, и отошла, чтобы Джейсон спустился. Он был босой, в коротких узких бриджах и распахнутой рубашке, немного растрёпанный и совершенно расслабленный.
– А вы кажетесь совсем другим, когда вы не в костюме, – произнесла я бездумно, разглядывая его. – Немного странно видеть вас таким.
– Отсутствие одежды вообще может многое изменить в человеке, – он лукаво подмигнул и встал передо мной, заслонив своей широкой спиной весь свет от ламп.
– И как же там, с электричеством? Вы не разобрались, в чём проблема?
– Переждём ливень, а завтра я позову своего помощника, и мы вместе…
Он вдруг замолчал, и, проследив за его взглядом, я поняла, что он смотрит на моё обнажённое плечо, свободное от ворота сорочки. Наше обоюдное молчание превратилось в напряжённое ожидание чего-то очень желаемого, но страшного, и я не знала, кому из нас было страшнее.
Сглотнув и закрыв на мгновение глаза, я сделала шаг к нему, и теперь находилась так близко, что не могла не почувствовать жар его кожи. Мне захотелось коснуться его, совсем ненадолго, просто ощутить пальцами; я протянула дрожащую руку к его груди и положила ладонь в вырез рубашки. Его сердце билось часто-часто, но едва ли быстрее, чем моё. И когда мои пальцы коснулись впадинки его шеи, он дёрнулся, шумно вздохнув, затем вдруг наклонился и поцеловал меня.
Его вмиг потеплевшие ладони легли мне на шею, а влажный, горячий язык раскрыл губы, и я впустила его, немного растерявшись. Но он был недостаточно тороплив, а терпеливо направлял меня, обучая и награждая за послушание; я оказалась прижатой к его твёрдому телу, одной рукой он поддерживал мой затылок, другой – лихорадочно ласкал спину.
Задыхаясь, я отвечала ему, не желая уступать, с таким же неистовством, которое разжигало во мне бушующее пламя… и моё несчастное сердечко, готовое вырваться из плена мышц и костей, упало куда-то вниз, и ещё ниже… И тогда я не испугалась уже знакомого мне ощущения; ноги мои подкосились, и я обхватила шею мужа обеими руками, не прекращая целовать его.
Я не противилась, когда он принялся стягивать с меня сорочку, снял её через голову и отбросил в сторону. Снова прижался ко мне губами, но на этот раз наклонился ниже, и поцелуй пришёлся куда-то в шею. С трудом преодолевая желание и возбуждение, я попыталась помочь ему раздеться, но вдруг он сам отстранился и снял рубашку. Стоило мне опустить глаза, когда он взялся за ремень бридж, и я невольно ахнула, не в силах остановить этот глупый жест девственницы.