[83].
<…>
Шестидесятников было мало. Всего лишь “маленька щопта”, как сказал Стус. <…> Молодежь, красивые, талантливые люди, которые входили в жизнь, не зная, что они входят в историю. В каждую эпоху что-то кристаллизуется. Вот таким кристаллом была та “маленька щопта”. И Украина, увиденная сквозь нее, была прекрасна <…> Мы любили и уважали друг друга. Мы ничего не боялись. Не потому, что были так безстрашны, а потому, что просто были таковы. Не делали карьеру, не гонялись за успехом и деньгами, чувствовали свою свободу даже в том тоталитарном государстве»[84].
Да, такие годы, противоречивые, непоследовательные, а все же в прекрасные своей вспышкой — таланта, творческой энергии. Это было — в Киеве, по всей Украине, хотя здесь к обычному гнету советской идеологии добавлялась вечная имперская подозрительность к «украинскому национализму». А в СССР с конца 30-х годов и до перестройки были запрещены все национализмы… кроме русского (впрочем, умеренного).
Хорошо передает атмосферу того времени рассказ Костенко, как она отмечала тогда свой день рождения (совпадающий, напомню, с днем рождения Рыльского): «В этот день меня всегда приходила поздравлять молодая ватага с Аллой Горской и Надийкой Светличной, пели “А ми ж тую червону калину підіймемо”. Затем шли на Крещатик и, по дороге дав поздравительную телеграмму Рыльскому, заходили в “Троянду Закарпаття” выпить доброго вина и за его здоровье, и за мое»[85]. Несколько строк, но как хорошо они передают фрондерскую бесшабашность того времени. Так же лихо, куражно описывает Костенко посиделки у Ивана и Леониды Светличных (практически без алкоголя и категорически — без мата).
Показательным примером начала украинской оттепели и ее подмораживания является судьба Клуба творческой молодежи «Сучасник» (подобные клубы были учреждены и в некоторых других городах Украины). С разрешения украинского комсомола он начала работать с конца 1959 года в Жовтневом дворце Киева. (Символичное место для города: после переноса сюда столицы и до 1941 года здесь располагался республиканский НКВД.) Возглавил «Сучасник» второкурсник Киевского театрального института им. Карпенко-Карого Лесь Танюк. Членами клуба были, в частности, Иван Дзюба, Евген Сверстюк, Иван Светличный, Василий Симоненко, Станислав Тельнюк, художники Алла Горская, Надежда Свирская и другие. В клубе работали пять секций: писательская, художественная, кинематографическая, музыкальная, театральная. В рамках двух последних действовали джазовый ансамбль и «Второй украинский театр». Джаз при Хрущеве сам по себе был фрондой. А в театре к тому же ставились полузапрещенные или недоразрешенные пьесы «расстрелянного возрождения». В 1962 году большой резонанс имел вечер, посвященный 75-летию великого украинского режиссера, расстрелянного в Сандармохе (Карелия) Леся Курбаса. Известные культурологи читали лекции, проводились нерегламентированные художественные выставки, этнографические праздники, творческие вечера, в том числе Лины Костенко.