На не успевшей остыть за жаркий день трансмиссии Кравченко расстелил спальный мешок, на который улеглись всем экипажем, накрывшись зимними комбинезонами, вытащенными из ЗИПов. Щербаков мгновенно провалился в сон, не успев толком полюбоваться прекрасным ночным небом с россыпью звезд и Млечным Путем, едва различимым в свете станционных прожекторов.
Ночью его разбудил дежурить старлей Круглов. Поеживаясь от ночной прохлады, Щербаков прохаживался вдоль эшелона. Он курил сигареты одну за одной, вдыхая веющий от железнодорожных путей знакомый запах креозота, смешанный с запахом солдатского пота и дизельного топлива. С танковых трансмиссий и из товарного вагона раздавался дружный храп вымотавшихся за день танкистов.
Где-то грохотали сцепками вагоны, пущенные с горки, переговаривались по громкой связи вагонники, стучали колесами отправляющиеся и прибывающие на станцию составы. И запах нефтепродуктов от стоящих на соседнем пути цистерн доносился такой же, как два месяца назад, только вот Александр сейчас был одет не в оранжевую железнодорожную жилетку, а в камуфлированную военную форму.
Вдоль платформ с танками ходила пара бойцов в бронежилетах с автоматами, но, как выяснилось, пустыми «от греха подальше» магазинами. Поглядывая на старенькие механические часы «Луч», Щербаков так прошатался два часа, иногда присаживаясь на корточки и борясь со сном. Солдаты, охранявшие эшелон, постоянно спрашивали у лейтенанта время – им не терпелось разбудить своего сменщика и, передав автомат с тяжелым бронежилетом, завалиться спать до утра. Наконец Александр разбудил спавшего крепким сном Абдулова себе на смену и, доложив, что происшествий не случилось, вновь залез на трансмиссию своего танка, но сон теперь упорно не шел. Заснул Сашка, когда на востоке начало светать, а на бортах танков выступили влажные следы от предрассветного тумана.
Утро семнадцатого августа девяносто девятого года ничем не отличалось от предыдущего. Так же посветлело на востоке и солнце медленно начало подниматься над горизонтом, обещая очередной жаркий безоблачный день. После завтрака заниматься особо нечем – ждали, когда привезут автоматы на всю танковую роту, пулемёты НСВТ, ПКТ и боеприпасы к ним. Солдаты вновь по двое патрулировали свою часть эшелона. Когда отправится эшелон, никто не знал. По слухам – не раньше вечера, а скорее всего завтра, поэтому Щербаков рискнул подойти к комбату с просьбой съездить в город. «Я быстро, товарищ майор, хоть денег займу там», – соврал лейтенант, хотя еще немного денег у него оставалось. Купцов был в благодушном расположении духа, так как уже с утра хлебнул пивка в пассажирском вагоне, где расположились офицеры мотострелкового батальона.