за запястье и прижал ее палец к своей груди.
Румянец пополз по ее коже. Глядя, как ее оливковая кожа краснеет, я вспомнил, как
мои губы прижимались к ее губам. Я вспомнил ее прикосновение к моему лицу.
Вспомнил, как она улыбнулась мне, когда я назвал свое имя.
— Ты устал? — тихо спросила она.
Я снова закрыл глаза, чтобы ответить «да».
Зоя посмотрела на кровать и сказала:
— Ты можешь встать, чтобы лечь на кровать?
Желая лечь с ней на кровать, я заставил себя подняться с этого пола. Упершись
ладонями в твердую плитку, я оттолкнулся от пола, мои ноги пошатнулись, затем я встал.
Зоя осталась рядом со мной. Ее лицо было опущено, как будто она была
сосредоточена. Глубоко вздохнув, она обняла меня за талию и повела к кровати. С
каждым шагом мое сердце наполнялось сладостным ощущением рук Зои, обнимающих
меня за талию.
— Ложись, — велела Зоя, когда мы подошли к краю кровати.
Сделав так, как она сказала, я лег на матрас и перевернулся на спину. Зоя оставалась
в стороне, покачиваясь на ногах. Я похлопал по матрасу рядом с собой. Она посмотрела
на меня сквозь свои длинные ресницы. Сделав, как я попросил, она забралась на кровать.
Легла на бок и свернулась калачиком. Ее рука была прижата к лицу. Она выглядела такой
красивой. Такой красивой, что я протянул руку и провел тыльной стороной ладони по ее
щеке.
— Красивая, — пробормотал я, гладя на ее потрясенное выражение лица.
Мое пересохшее горло горело от боли, но прижав к нему свою руку, я все же
попытался закончить свою мысль:
— Я ненавидел… всех… грузинских сук… всю мою жизнь.
Сглотнул, чтобы промочить горло, затем прохрипел:
— Но я… не могу ненавидеть… тебя.
Зоя опустила глаза и, не глядя на меня, соскользнула с кровати. Мое сердце упало, когда она исчезла в маленькой ванной, но, спустя мгновение, она появилась уже с
бутылкой воды. Она нервно придвинулась ко мне. Опустившись на колени, она поднесла
бутылку с водой к моим губам и влила немного холодной жидкости мне в горло. Она
повторила это действие, пока бутылка не была осушена; затем, как и прежде, она легла на
кровать рядом со мной.
Я прочистил горло, жжение уже не было таким болезненным.
Моя рука покоилась на матрасе между нами. Пальцы Зои напряглись, и ее маленькая
рука накрыла мою. Мои глаза метнулись к ее глазам. Вскоре ее тепло просочилось в мое
тело, и она облизала губы.
— Валентин, — сказала она с сильным грузинским акцентом, который я раньше
презирал, но теперь научился обожать. — Ты не плохой человек.