марионетки, человеке, который избил мою сестру и забрал от нее ее любимого.
Кирилл продолжил:
— Люди Джахуа, хотя их мало здесь, в Нью-Йорке, это большой клан. Они
могущественны во многих местах и, без сомнения, имеют «партнеров», которые были бы
разочарованы тем, что мы избавились от их поставщика наркотика-послушания. —
Кирилл протянул руку и начал считать. — Секс-торговцы, подпольные бойцовские ринги, работорговцы с черного рынка и прочие нежелательные элементы, которые хотели бы
взять людей под свой контроль. Разве не странно, что Джахуа был убит нашей рукой, но
за месяцы, прошедшие после его смерти, не было нанесено ни одного удара по нам?
— И теперь еще грузинский самолет приземлился в Нью-Йорке без нашего
разрешения.
Кирилл в ответ поднял бровь и сказал:
— Если я погибну от вражеской атаки, у меня есть сделки с итальянцами, ирландцами и евреями, чтобы те ответили от моего имени. Черт, у меня даже есть
Британская Мафия под рукой, если мой потенциальный убийца зайдет так далеко.
— Ты спрашиваешь, кто может отомстить за Джахуа? — закончил мой отец за
Пахана.
— Именно, — ответил Пахан. — Джахуа не был глупым человеком. Он должен был
быть уверенным в своем превосходстве до прибытия в Нью-Йорк. Он знал, что его
появление здесь будет значить для нас. Поэтому, если он был хотя бы наполовину таким
человеком, как я думаю, он не потерпел бы неудачи в своей мести, если бы его убили.
Я глубоко вздохнул, когда мой отец посмотрел через меня на Заала и спросил:
— Ты помнишь кого-нибудь из людей, которым ты демонстрировал наркотики?
Кого-нибудь из тех, кто смотрел, как ты убивал ради Джахуа? Его ближайшие соратники?
Заал опустил голову и закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Костяшки
пальцев побелели, а пальцы задрожали, когда он пытался вспомнить. Я смотрел, как его
спина напряглась, пока он не выдохнул и покачал головой.
— Я не помню ничего, кроме безымянных лиц. Наркотики… наркотики стерли мой
разум, пока я не проснулся в подвале дома в Хэмптонсе с Талией. Но было много людей, с
которыми Хоз…— Заал покачал головой и поправился, — с которыми Джахуа торговал.
— Вполне логично, что его ближайшим союзником был грузин. Вопрос в том, кто, кроме Джахуа и Костава, достаточно силен, чтобы угрожать Волковым? — спросил мой
отец, в его голосе звучало непримиримое презрение к грузинам.
— Это вопрос, — отозвался Кирилл. — Какая грузинская группа сумела остаться
незамеченной? Какая грузинская организация жила так глубоко под землей, что мы, величайшая преступная семья в мире, не слышали о ней никакого упоминания?