карих глазах, смотрящих в мои. В тот раз она не смотрела на меня с ненавистью. Как
будто она видела во мне кого-то другого, а не какого-то долбаного уродливого зверя. Она
сумела разглядеть того, кем я был раньше.
Кем-то более важным, чем я был сейчас.
Я быстро прогнал эти мысли.
Выпрямившись, я размял шею и открыл дверь в камеру. Только перед своим уходом, я поднял температуру камеры до двадцати градусов. Первая часть моего плана была
избавить ее от страха. Еда, вода и тепло. Затем проводить часы с ней под присмотром
моих рук.
Ее отталкивало уродство моего лица, но с моим опытом она не сможет устоять перед
наслаждением от моих рук. Даже если она все еще нетронута.
Заходя в освещенную комнату, я смотрел прямо перед собой. Я стискивал зубы, а
руки сжимались в кулаки от того, что я должен был сделать. Госпожа учила меня быть
экспертом в сексуальных пытках, но никогда прежде у меня не было возможности
применить эти знания. Большинство моих жертв были мужчинами. Было всего две
женщины, пытать которых посылали меня. Они сдавались сразу, как только просыпались
в клетке. Их смерти были быстрыми в награду за ценную информацию. Не было никого
похожего на эту миниатюрную грузинскую женщину.
Когда я вошел в главную комнату камеры, ее глаза поднялись поприветствовать
меня. Они расширились, и ее губы приоткрылись. Ей было страшно. Она пристально
следила за моим приближением, ее грудь поднималась и опускалась, ее полные сиськи
пробивались сквозь веревки.
Остановившись перед ней, я смотрел ей прямо в глаза. Ее лицо слегка расслабилось, когда она изучила мои глаза. Я понятия не имел почему.
Когда ее тело дернулось от слишком долгого нахождения связанной, я подошел к
рычагу на стене и потянул его вниз. Наверху послышался скрежет приводимого в
действие механизма. Через несколько секунд крюк мясника начал опускать ее на кровать в
центре комнаты. Она приземлилась на поверхность, веревка все еще была безжалостной.
Подойдя к кровати, я вытащил крюк из петли и щелкнул рычагом, чтобы поднять его
к потолку. Ни разу женщина не вздрогнула, пока я обходил ее. Вернувшись к кровати, я
поднял руки и начал медленно развязывать веревку. Вздох облегчения вырвался из ее рта.
Ее замерзшее тело оставалось неподвижным, пока я сантиметр за сантиметром
разматывал толстую веревку.
Пару минут спустя, когда она была освобождена, я откинул веревку на пол. Затем
снова обратил внимание на женщину и заметил кровоподтеки от веревки на ее коже. Ее