Лицо Флинта так мучительно исказилось, что Ольга испугалась: не хватил бы его удар! Он покачнулся, выпустил из рук штурвал, но тут же судорожно ухватился за него.
– Откуда вы знаете Агнию, что с нею случилось?
Ольга вовсе не знала никакую Агнию, но говорила, будто у неё в голове кто-то нашептывал.
– Чика! – крикнул Флинт одному из матросов. – Возьми руль, я отойду ненадолго.
Он приблизился к девушке и цепко схватил её за руку.
– Говорите!
– Агния умерла.
– Умерла? О боже! Нет, вы, наверное, не знаете. Она вышла замуж за другого. За сына Федорова, богатого судовладельца. Говорят, они уехали в Грецию. Вот и взяли её с собой.
Он убеждал скорее себя, чем эту незнакомую девушку, поразившую его своим сообщением в самое сердце.
– Она умерла, – повторила Ольга. – Год назад, от скарлатины.
Год назад! Неужели это правда? И он никогда не увидит её глаз? Её смеющегося личика с ямочками на щеках? Флинт уже забыл, что год назад он решил вычеркнуть Агнию из жизни и из сердца. Почему же ему никто не сказал?! "А ты сам хотел знать о ней хоть что-то? – одёрнул он себя. – Ты же порвал со всеми знакомыми и друзьями, убежал от всех, превратился в какого-то… камышового кота! Проклинал бедную девочку страшными проклятиями, а она лежала в могиле. И не принёс ей даже крохотного цветочка!.."
– Капитан! – закричал в это время рулевой. – На горизонте какой-то корабль.
Бабник с проворством дикой кошки отбросил сеть, кинулся к ящику рядом со штурвалом и достал из него бинокль.
– Флинт, – растерянно сказал он немного погодя, – это французский крейсер. Похоже, мы влипли.
Капитан отодвинулся от Ольги, и его лицо, только что наполовину горестное, наполовину сентиментальное, будто задернулось темной шторой. Глаза потемнели, губы сузились в полоску, скулы затвердели.
– Всем взять оружие! – теперь его голос не казался юным, в нем слышалось рычание хищника.
– Не сможем уйти, будем отстреливаться. Бабник, пулемёт на корму. Пленников держать на мушке; если кто-то из них попытается позвать на помощь, кинуться за борт, – стрелять без предупреждения!
– Надеюсь, ты сдержишь обещание? – спросил он у Герасима.
Тот нехотя кивнул.
Крейсер приближался. Был он того темно-зеленого цвета, как и привидевшийся Ольге во сне.
– Может, мимо пройдут? – предположил один из матросов. – Зачем мы им?
Крейсер мимо не прошел. Он подошел совсем близко, навис громадой над фелюгой, загремела якорная цепь, а затем на ломаном русском с мостика крикнули в мегафон.
– Эй, на лодка, арэтэ, остановиться!
– Чика, давай! – крикнул Флинт кинувшемуся к пулемету товарищу