— Эй, Шейла! Тебе заплатили или это была очередная халява?
Другой попытался схватить ее за грудь, но Шейла проскользнула внутрь и захлопнула дверь перед его ухмылявшимся лицом.
— Как красиво! — прошептала Шейла, глядя на сияние драгоценных камней. — Как красиво!
Сестра знала: Шейла в восторге от стеклянного кольца и строго хранит их секрет. За то время, что они были вместе, Шейла рассказала Сестре и Сван о своей жизни до семнадцатого июля и о том, как полковник Маклин и Роланд Кронингер напали на них с Руди на берегу Великого Соленого озера. Она больше не слышала детского плача, и Руди не преследовал ее в кошмарах. Когда бы ребенок ни заплакал, Сван всегда оказывалась рядом и заставляла младенца замолчать.
— Как красиво! — шептала Шейла.
Сестра с минуту смотрела на нее, а потом отломила последний стеклянный зубец.
— Вот, — сказала она, протягивая Шейле кусочек кольца, переливавшийся ярким изумрудно-зеленым и сапфирово-голубым светом.
Шейла Фонтана не отводила от него глаз.
— Возьми, — предложила Сестра. — Это твое.
— Мое?
— Да. Я не знаю, что у нас впереди и где мы будем завтра или через неделю. Но я хочу, чтобы это было у тебя. Бери.
Шейла медленно протянула руку. Она колебалась.
— Бери! — повторила Сестра.
Тогда Шейла взяла стеклянный зубец, и тот сразу же снова потемнел до темно-синего. Но глубоко внутри стекла появился маленький рубиново-красный отблеск, как огонек свечи.
— Спасибо… Спасибо тебе, — сказала Шейла.
У нее не возникло и мысли, что в прежнем мире это могло стоить многие сотни тысяч долларов. Она любовно провела пальцем по крошечной красной точке.
— Он еще разгорится? — спросила она с надеждой.
— Да, — ответила Сестра, — думаю, разгорится.
А потом Сестра посмотрела на Сван и поняла, что время пришло.
Она вспомнила, что сказал ей старьевщик, когда захотел увидеть, что в футляре: «Мы не можем хранить вещи вечно, нужно расставаться с ними».
Ее вдруг осенило: она знает, что это за стеклянное кольцо. Давно знает. Теперь, когда отломлен последний шип, это стало еще яснее. Предположила это и Бет Фелпс, много лет назад, — кольцо напомнило ей о статуе Свободы. «Это могла бы быть корона?» — спросила тогда Бет.
Человек с алым глазом тоже понимал это, когда допытывался у нее, где оно. «Кольцо, корона», — сказал он.
Корона.
Сестра знала, чья это корона. Знала с тех пор, как нашла Сван в Мериз-Ресте и увидела молодую кукурузу.
«Нельзя вечно держаться за вещи», — думала она, но ей было очень жаль расставаться с кольцом…
Стеклянная корона стала смыслом ее жизни. Она заставляла Сестру подниматься и шаг за шагом идти вперед по этой кошмарной земле. Сестра цеплялась за корону с ревнивой страстью нью-йоркской бродяжки. Чтобы защитить ее, женщина проливала свою кровь и пускала чужую.