Натали первая видит цену на нем и присвистывает:
– Если говорить про финансовую часть, это стоит того, я имею в виду, эксклюзивный контракт. Если они столько тебе предлагают только за использование твоего имени… Может, и я могу продать свое?
– Уже не так уверена? – улыбается Фаран.
Сумма, указанная на чеке, лишает меня дара речи – пять тысяч долларов.
Вывод: Пять тысяч долларов, три часа работы и мое имя.
Вот же блин!
Через час я была на пути в общежитие. Предложение от Innate Taste висит на мне тяжелым грузом. Безусловно, мне бы очень пригодились эти деньги. На пять тысяч долларов можно прожить с комфортом около полугода. Я привыкла экономить и не тратить деньги на всякую ерунду, как например шопинг, который вообще ненавижу. Айви несколько раз говорила мне, что я могу жить у нее, и поэтому этой суммы вполне хватило бы на оплату половины аренды и еду. Более того, я могла бы позволить себе членство в боксерском клубе Куина. Мысль о боксерском клубе вызывает у меня воспоминания о душе с Ноем, и мое горло пересыхает. Я заранее наполнила свою бутылку в студии звукозаписи. Достав ее, делаю глоток, чтобы успокоиться.
Я хотела отказаться от предложения компании, но, когда озвучила это во второй раз, Натали стукнула меня по голове, сказав, что я буду полной дурой, если откажусь. Это легкие деньги, и, если я могу извлечь выгоду из имени моей мамы, стоит подписать договор. Да, она права, но я чувствую себя паршиво. Я, в конце концов, хочу избавиться от ее фамилии, как же могу взять деньги сейчас? Фаран предложил мне все это обдумать и дал номер своего мобильного телефона. Если я поменяю свое решение, завтра могу еще раз прийти в студию, подписать контракт и обменять чеки.
Мне очень хочется поговорить об этом с Ноем, но не могу, потому что он не знает, какая на самом деле у меня фамилия. Какая я все-таки идиотка! Мне нужно было рассказать ему обо всем гораздо раньше. Почему он ничего не пишет? На нашу общую фотографию он никак не реагирует. Уже половина четвертого. Я не знаю его расписания, но у него же должен быть перерыв. Написать ему первой? Но что? Правда может напугать его. Во время звукозаписи я думала только о нем и видела перед собой, как живого. От одной мысли о нем в животе начинают порхать бабочки. Я уже успела соскучиться. Даже самой как-то не по себе…
Еще две недели назад я не была с ним знакома. Две недели назад не представляла, что смогу кому-то так открыться. Сейчас я думаю только о нем. Я приехала в Нью-Йорк, чтобы решить кучу дел, но единственный, кто занимает мои мысли, – это Ной.