– Оно… оно длинное? – спрашиваю я, понимая, что это уже мазохизм и я пожалею после его ответа.
– Двадцать секунд, всего лишь двадцать секунд, – Ной хмурится, – двадцать секунд тебя и худшие двадцать секунд моей жизни, – горько смеется он. – Как это по-свински, с моей стороны, говорить тебе об этом. Мне гораздо больнее, чем тебе. Я хотел, чтобы Элвис избил меня и помог избавиться от боли, но это еще больше расстроило тебя и сделало больно. Прости. Мне очень жаль, что я позволил зайти себе так далеко в отношениях с тобой. Я знал с самого начала, что что-то подобное случится. Я знал, что причиню тебе боль.
– Ты сейчас серьезно? – больше всего мне хочется ударить его. – Неужели ты серьезно считаешь, что можно прожить жизнь, не совершив ни одной ошибки? Это невозможно, Ной! Главное в жизни – это учиться на своих ошибках и помнить, что у тебя есть близкие люди, которое останутся рядом несмотря ни на что. Я говорю, что нужно держаться друг за друга и уметь прощать. Ной, надо уметь прощать как других, так и себя.
– Я не могу.
Мои губы дрожат. Почему не может? Почему не может доверять?
Ной побрил мне голову, когда мы еще и не знали друг друга. Он успокаивал меня, когда у меня был нервный срыв из-за Куина, и обнял меня. Он любил меня, и это был самый прекрасный опыт в моей жизни. Еще ни с кем я не чувствовала себя такой счастливой, как с Ноем. Теперь я панически боюсь, что он бросит меня, потому что по совершенно безумной причине этот сумасшедший решил, что недостаточно хорош для меня. Только он самый лучший из всех, кого я знаю.
– Что, если я снова сделаю что-то, что причинит тебе боль? – Голос Ноя дрогнул. Несколько секунд он борется с собой, а потом добавляет: – Даже если я этого не хочу? Даже если я это сделаю не специально? Черт возьми, уверен, когда-нибудь ты возненавидишь меня. Со мной всегда так происходит.
– Ничего глупее в жизни не слышала.
– Ах так? – Ной встает. Сделав несколько шагов, подходит к своей спортивной сумке, поднимает ее и вытаскивает телефон. – Проклятье! – ругается он, когда пытается разбитыми руками расстегнуть молнию.
– Какой в твоем понимании самый ужасный поступок, который может причинить тебе боль? – спрашивает он меня. – Признайся, и я сразу скажу, может это случиться или нет. Тогда мы сможем положить конец всему, пока не стало слишком поздно.
– Прекрати это! – Он разбивает мне сердце. Хотя, кажется, к этому и стремится.
– Скажи мне! Что было бы самым худшим поступком?
Я… я не знаю, что сказать. Если он обманет меня? Ударит? Подвергнет меня психологическому давлению, доведет до стадии, когда я буду ненавидеть себя? Но почему он должен поступать так? Невозможно даже подумать об этом!