Вечером, в капитанском салоне, после того как все насытились, была «раздача слонов».
– Не знаю, как это делают в букмекерских конторах, – начал капитан Хемпсон. – Я поступил просто, в соответствии с правилами арифметики.
Он потряс в воздухе пачкой зеленых долларов.
– Всего мне в банк было передано 423 доллара. Из них 318 были поставлены на то, что наш уважаемый пастор не найдет виновного в краже часов. 105 долларов внесли те люди, кто верил в успех. Как вы все знаете, пастор не оплошал. Виновный в краже матрос сознался.
– А часы? – не выдержал майор-кавалерист. – Часы-то нашли?
– Вы не поверите, – рассмеялся капитан. – Этот бедолага хранил их в своем рундуке.
– Как только, пастор недвусмысленно указал на него, как на вора, он бросился к своему рундуку, – продолжил свой рассказ капитан Хемпсон. – Не иначе, как хотел выбросить их за борт. Но боцман с верными матросами скрутили воришку, а часы нашли в его рундуке.
Капитан вынул из кармана часы и продемонстрировал присутствующим.
– А почему он решился на кражу? – поинтересовался я.
– Он явился на борт пьяным, а я наложил на него штраф, – объяснил капитан. – Вот он и решил, наверное, так компенсировать свои потери.
– В общем, три доллара я, с вашего позволения, передаю нашему коку, который кормил всех нас в течение этого плаванья, – продолжил свои подсчеты капитан. – После этого каждому, кто поставил на пастора доллар полагается ровно три доллара выигрыша.
– Мистер Деклер получает свои десять долларов обратно и еще тридцатку сверху.
Стюард, обслуживающий нас за столом, взял указанную сумму у капитана и передал ее мне.
Тереза и Элизабет получили по доллару обратно и по три доллара выигрыша. Они тут же, не сговариваясь, попросили передать свой выигрыш пастору, чтобы он использовал их на распространение христианской веры в языческой Японии.
Пастор довольно улыбался и многозначительно поглядывал на меня. Но я невозмутимо убрал полученные деньги в бумажник. Нам с Генрихом еще плыть и плыть.
За всем этим с печальным видом наблюдали майор и первый лейтенант. А вот Джейсона Томпсона вся эта процедура, наоборот, развеселила.
После ужина я поспешил на палубу за пастором. Весь день вокруг него толпились люди. Кто-то поздравлял с разоблачением вора, кто-то интересовался религиозными тонкостями пресвитерианства, а кто-то просто стоял и слушал, что говорили другие. В общем подойти и забрать 10 долларов, которые мне остался должен пастор, не было никакой возможности. Это в мое время 10 долларов были мелкой бумажкой. Здесь на эту сумму мы с Генрихом могли бы питаться «от пуза» дней десять, а прачка за эти деньги в Сан-Франциско готова была целый месяц стирать мое белье.