Другими словами, считалось, что при неблагоприятном развитии ситуации время на проведение оргмероприятий для развёртывания партизанских действий у нас будет.
Наконец, обратимся к тезису Резуна о совершенстве и эффективности системы партизанской войны, созданной в конце 20-х – середине 30-х годов, в обеспечении обороноспособности СССР. Мы не будем спорить с тем, что эта система была бы чрезвычайно эффективна, рассчитывай Советский Союз вести войну посредством пассивной обороны. Однако, как мы убедились, предвоенные советские планы предусматривали активную оборону, т.е. вторгшийся враг отбрасывался от наших границ, а дальше Красная Армия, наступая, громила противника на его собственной территории. Для такого сценария развития событий партизаны, и впрямь, не нужны. Диверсанты – другое дело. Но всё это не говорит о желании развязать агрессию самому.
Если же обратиться конкретно к реалиям 1941 года, то мобилизационные и оперативные планы действий партизанских формирований, разработанные в начале 30-х годов, к этому времени безнадежно устарели. «Когда в 1941 году мы с участием С. Ваупшасова, Н. Прокопюка, К.Орловского проанализировали эти планы, то оказалось, что они были совершенно неадекватными обстановке, которая сложилась к тому времени», – вспоминал впоследствии П.А. Судоплатов [26; 340-341].
Главное, что необходимо учесть – перенос на запад советских границ. Бывшие приграничные территории, где готовилась основная масса рядовых партизанских кадров, создавались тайные базы и схроны с оружием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами, оказались довольно глубоким тылом. Видимо, именно этим и объясняется ликвидация баз и схронов, о которой писал в своих воспоминаниях И.Г. Старинов [82; 108]. Ни командованию РККА, ни политическим лидерам страны и в страшном сне не могло привидеться, что немцы довольно быстро достигнуть территорий, расположенных за сотни километров от новой границы. Держать тайные базы и схроны с оружием и прочим имуществом в, казалось бы, глубоком тылу смысла не имело.
Мероприятия по организации партизанского движения на новых советских территориях не проводились не только потому, что руководство страны считало их ненужными, но и потому, что проводить их там было практически невозможно. Причина та же, по которой работы по линии «Д» не велись на территории Советской России до второй половины 20-х годов: довольно широкое развитие политического бандитизма. В таких условиях создавать партизанские отряды и строить тайные базы и склады попросту нельзя.