Он испытывал растущее чувство оторопи и недоумения. Повернул голову и отпрянул, из горла рванулся хриплый звук, не то ругательство, не то возглас изумления.
Рядом с ним лежала женщина. Он приподнялся на локте, чтобы рассмотреть ее, и застыл, резко втянув воздух, не веря глазам, чувствуя, как мерзким комом подступает к горлу дурнота.
Она лежала неподвижно, полуотвернувшись, с разбросанными в стороны руками, небрежно прикрытая, а вокруг – на подушке, простыне, брошенном полотенце – везде! – страшно краснели пятна…
Он сразу понял, что это кровь. Сел рывком, отодвинувшись на край кровати, не в силах отвести взгляд от ее тела, все еще не веря…
С ужасом заметил нож, полускрытый простыней, – в глаза бросилась прозрачная наборная из разноцветного пластика рукоятка. У него был такой же, с пружиной, подарок приятеля-сидельца; по молодости он иногда таскал его с собой, больше для понтов.
Он протянул руку, чтобы взять нож, но не решился, и рука застыла на полпути. Долгую минуту он тупо сидел с протянутой рукой; голова была тяжелой, в затылке и висках страшно и тяжело бил молот.
В нос вдруг шибанул сладкий, приторный запах крови, и едва он успел вскочить, как его стошнило. Мерзкая вонючая масса исторгалась наружу с кашлем и рычанием, из глаз лились слезы, и боль раздирала горло и грудь.
Закрыв глаза, держась за спинку кровати, он приходил в себя. Сердце било набатом, и ему казалось, что от ударов сотрясаются стены незнакомой и чужой комнаты.
Он охнул от внезапного резкого сигнала мобильного телефона, испытав страх почти животный. Серебристый аппаратик лежал на полу у комода, вереща и мигая, словно чей-то подсматривающий взгляд.
Мужчина смотрел бессмысленно и не шевелился. Потом взглянул на лежащую в кровати женщину, словно надеясь, что она проснется.
У него мелькнула мысль: кто звонит ей в такую рань? Или будильник? Мелькнула и тут же исчезла.
Он наткнулся взглядом на окровавленные тряпки, снова схватился за спинку кровати и закрыл глаза, пережидая вновь накатившую тошноту.
Телефон наконец заткнулся, и наступила жуткая тишина.
Он поспешно подобрал с пола одежду и на ватных ногах пошел из спальни. Не взглянув на женщину.
Она была ему незнакома. Спальня была чужой. Запахи жилья были чужими. Небогатая мебель, скрипящие половицы, пестрые шторы – все было чужим.
Он поспешно оделся и подошел к окну, пытаясь понять, где находится. Чужой двор был пуст, на лавочке у подъезда никто не сидел. Он прислушался – ему показалось, он слышит голоса. За стеной действительно бубнили голоса, не то жильцы, не то телевизор.